Это была падчерица миссис Фортескью, Амабель, белокурая, красивая и довольно крупная молодая женщина. Хотя сперва она смотрела на Джульетту с заметной неприязнью, после взаимных представлений она стала более дружелюбной. Амабель предложила заезжать за Джульеттой в «Зеленые поляны» пару раз в неделю, чтобы вместе ездить в гости на чай к соседям или играть в теннис, когда станет попрохладнее. Пока же все явно страдали от жары, так же, как урожаи страдали от недостатка влаги.
Недавно построенный дом Майкла Грейнджера произвел впечатление на Джульетту, хотя она и ожидала чего-нибудь, что будет вызывать зависть, особенно у женщин. Он был спланирован хорошим архитектором и из-за предельной простоты дизайна являлся вещью красивой и, на ее взгляд, радующей глаз. Только бы Майкл Грейнджер, у которого денег куры не клюют, не устал от дома и не сделал что-нибудь радикальное, чтобы изменить его внешний вид. Сейчас дом выглядел голо, потому что сад еще не был устроен как следует, а стены не были увиты виноградными лозами, придававшими такую привлекательность «Зеленым полянам». Но длинный скат зеленой крыши, аскетические белые стены и окружавшие дом внутренние дворики в испанском стиле были и сами по себе красивы, а выделяясь на фоне сумеречного ночного неба, они заставляли гостей, подъезжавших по длинной извилистой дороге, затаить дыхание от восхищения.
При дневном свете вид из огромных окон должен быть великолепен, подумала Джульетта; ночью же потоки света, струящегося из дома, походили на золотые клинки, падающие на наспех сооруженные альпийские горки и акры камберлендского дерна. Были там и клумбы роз, и пруды, выложенные камнем, но пока что они выглядели не лучшим образом. А вот огромный бассейн позади дома, открытый звездам, был похож на кусок чистейшего хрустального зеркала, окантованного яростным пламенем канн и ярко-алых гвоздик.
Внутри дома работали другие мастера, и поработали они на славу. В одной гигантской комнате собрались все гости, — по крайней мере, те, кто приехал к настоящему моменту, — и мальчики-слуги в белых куртках разносили напитки. Джульетта заметила, что дети, казалось, очень гордились своей скромной, но безупречной униформой, да и сами выглядели так, будто были старательно отмыты и начищены до блеска. Едва она вошла в комнату, как перед ней возник огромный серебряный поднос, уставленный бокалами, а из-за него приветливо сверкала белозубая улыбка. Она выбрала то, что выглядело наиболее безобидно, и уже собралась было отойти с бокалом в угол, когда перед ними возник хозяин дома.