То есть самый жуткий кошмар навигации, имеющий обыкновение хаотически перескакивать на любую из множества темпоральных линий, что надежно обеспечивает неприятностями зазевавшегося хрононавта…
Смедли глубоко задумался. Можно было, конечно, перенести весь базар-вокзал на альтернативную хронолинию, где «Титаник» благополучно минует абсолютно все айсберги, но зато взамен на него свалится метеорит. Или можно было изменить ход истории таким образом, чтобы «Титаник» весной 1912-го благополучно объявился в гавани Нью-Йорка, хоть и без единого человека на борту, так как всех пассажиров и команду по пути похитили инопланетяне… желательно те же самые, что уже проделали подобный фокус с «Марией-Селестой».
Да, сказал себе Смедли, когда у тебя под рукой несметное число альтернативных линий, возможностям воистину нет предела…
Пока Смедли Фейвершем продолжал обдумывать свои пути, посреди его игротеки сформировалась вторая червоточина, заметно крупнее и гораздо турбулентней его собственной. Когда горизонт событий новой червоточины плавно расширился, маленькая червоточинка Смедли робко поджала хвостик и мигом испарилась, словно чихуахуа при виде ротвейлера. Скудная горстка ее парадоксальных квантов разлетелась во все стороны, однако этих беглецов отловила и втянула в себя большая червоточина, усилив тем самым собственный парадоксальный коэффициент.
— Это чья червоточина? — громко вопросил Смедли. — Не я ли сам решил вернуться из Будущего, чтобы навестить в Прошлом себя самого? Если это так, и на другом конце червоточины тоже я сам, тогда я просто вне себя… от ярости, я имею в виду! Однако же нет, эта штука не похожа ни на одну из моих собственных, слишком уж аккуратно сплетена… Стало быть, кто-то решил меня навестить, но кто? Кому могла понадобиться такая огромная червоточина? Дьявольщина, ее горизонт событий уже сожрал большую половину моей игротеки и продолжает расширяться! Да какого черта…
— СМЕДЛИ ФЕЙВЕРШЕМ! — прогремело глубокое контральто, слишком хорошо ему знакомое, и вся кровь Смедли Фейвершема моментально заледенела в его жилах. Трясущимися от страха руками он едва успел напялить брюки, накинуть рубашку и завязать широкий пояс (мы не станем здесь обсуждать, почему ему нравилось проводить время дома в нижнем белье).
Червоточина тем временем расширилась еще на один наноскок, и через ее очерченное вихрем отверстие выступила наружу Смедли-Фейвершемова Антиматерь. Это была очень большая женщина крайне грозного вида, так что и явиться она могла только через очень большую и грозную на вид червоточину.