Вера замялась, и врач, по-своему это истолковав, проговорил:
– Что мы разговариваем на улице? Зайдем ко мне в клинику…
Только сейчас Вера осознала, что находится рядом с клиникой нейрохирургии, где лечилась ее мать. Она хотела отказаться, но вдруг увидела выезжающую из-за угла темно-зеленую машину и сама потащила врача к дверям клиники. Доктор взглянул на нее удивленно, но ничего не сказал.
Через несколько минут они уже сидели в его кабинете.
– Итак, – проговорил Георгий Константинович, проницательно глядя на Веру. – Что тебя беспокоит?
– Да нет, ничего особенного… – ответила девушка, опустив глаза.
– Извини, не верю! Давай поставим вопрос по-другому. Год назад ты меня упорно разыскивала. Я сомневаюсь, что девушка твоего возраста вспомнила бы пожилого нейрохирурга без серьезного повода. Значит, тогда тебя что-то беспокоило?
Он замолчал, разглядывая Веру. Девушка под этим проницательным взглядом чувствовала себя неуютно. Она сжимала и разжимала руки, поправляла платье и наконец заговорила:
– Ну да, у меня были какие-то странные явления…
– Какие именно?
– Провалы памяти. Из моей памяти вдруг выпадало несколько минут или даже полчаса… я не могла вспомнить, что делала, куда шла… ну и испугалась – не случилось ли со мной то же, что с мамой… я имею в виду опухоль.
– Вот как? – Георгий Константинович посмотрел на нее еще более внимательно, снял очки, протер их и спросил: – Ты сказала, что эти провалы начались у тебя год назад. А потом? Потом они участились?
– Нет. – Вера подняла глаза на врача. – Потом они совсем прекратились. Правда… год назад в моей жизни кое-что произошло, жизнь резко переменилась. Целый год я жила… – девушка замялась, подбирая слова, – жила за городом, занималась физическим трудом, может быть, это помогло…
– Может быть, – ответил врач уклончиво.
Он встал из-за стола, подошел к Вере и внимательно посмотрел в ее глаза, по очереди направив в зрачки маленький узкий фонарик. Затем велел ей встать, закрыть глаза и дотронуться до своего носа сначала левой, затем правой рукой, сделать еще несколько таких же странных и бессмысленных упражнений. Затем разрешил сесть, достал из стенного шкафчика набор инструментов, взял у Веры анализ крови и, вызвав по внутреннему телефону медсестру, велел ей отнести пробу в лабораторию.
– Скажи Михаилу, чтобы немедленно провел экспресс-анализ и сообщил мне результат! – сказал он сестре.
– Что, все плохо? – спросила Вера, едва дверь за сестрой закрылась. – Я больна?
– Напротив. – Георгий Константинович поправил очки. – С моей точки зрения, никакой патологии нет. Конечно, мы посмотрим анализ крови, и хорошо бы сделать компьютерную томографию, но ты ведь говоришь, что провалы памяти случались у тебя год назад. За такое время опухоль развилась бы до такой степени, что ее нельзя было бы не заметить по косвенным проявлениям. А я ничего не вижу. То есть вижу переутомление, признаки нервного истощения, но ничего более серьезного. Кроме того, по твоим словам, провалы памяти прекратились… Нет, это не похоже на серьезную мозговую патологию! – Он снова снял очки, побарабанил пальцами по столу и неуверенно проговорил: – Извини, Вера, но ты… ничего такого не принимала год назад?