— Значит, мною будет управлять Дункан, так?
— Нет. Вспомни, что это не только мое, но и твое наследство, и Тони тоже. Никто не выиграет, если мы обанкротимся — это всего лишь здравый смысл.
— Я даже не подозревал, что дела идут так плохо, — пробормотал Ральф, нервно доставая сигареты. Он больше не выглядел рассерженным, и Шарлотта догадалась, что этот человек не переносит неприятностей, а если они случаются, то предпочитает о них не ведать.
— Дункан знал. И отец, конечно, тоже, — холодно отозвался Майк.
— Ты же помнишь папу. Он ни с кем не был близок, да и вообще едва разговаривал с нами последние два года. Может, он даже не замечал, как плохи дела.
— Замечал, ведь он был совсем не дурак. Тем более, что он все описал мне в письме, когда составлял новое завещание. Я получил это письмо от адвоката в день похорон.
— И он ничего не сделал? Объясни, почему?
— Он был слишком стар и слишком устал, к тому же, его окружали нахлебники, которые ничем не могли помочь. Это его слова… Как только я во всем разберусь и выработаю план действий, я позову тебя, Тони и Дункана. Если вы согласитесь со мной — отлично, мы вместе выплывем или утонем. Мы разделим траты или прибыли. Но если вы не хотите работать, то Херонсбридж больше не в состоянии везти столько праздных пассажиров.
— Вот как, — заметил Ральф, наблюдая за колечками дыма. — Сомневаюсь, что ты превратишь Тони в крестьянина.
— Он сам сделает выбор… — Майк повернулся к Шарлотте. — Ну, мисс Лейбурн, на чем мы остановились?
Потоптавшись некоторое время, Ральф вышел, так и не сказав ни слова. Шарлотте стало жаль этого человека, у которого безжалостно выбили почву из-под ног. Впрочем, ей было некогда думать о характере Ставертонов, потому что Майк уже начал диктовать ей статью в научный журнал. Несколько коротких личных писем для мисс Ставертон, которые она напечатала в полдень, показались после работы с Майком просто отдыхом. После чая Эдвина и Шарлотта отправились на прогулку.
Ее первому рабочему дню в Херонсбридже предстояло стать эталоном всей ее будущей жизни в поместье. Ее ждали семейные конфликты, дикая красота дарнфордской природы, недолгие отдохновения в работе с Эдвиной и главный персонаж сцены — новый хозяин поместья, Майк Ставертон. Нора Ставертон сказала, что жизнь в деревне скучна, но Шарлотте так вовсе не казалось. Она чувствовала, что ожила, что все ее чувства напряжены и трепещут.
В конце сентября, в субботу, Шарлотта решила пройти вдоль реки, протекавшей через Херонсбридж, до самых ее истоков. Она давно мечтала об этой прогулке, но дождливая погода не способствовала походам, а в то утро сквозь туман наконец пробилось солнце. Девушка покинула дом с зарей, но шла так медленно — подолгу останавливаясь, чтобы полюбоваться окружающими красотами, — что, когда присела перекусить, цель была еще очень далеко. Вдруг вдалеке послышался стук копыт. Она обернулась и увидела Майка Ставертона. Девушка следила за приближением хозяина со смешанными чувствами. Она давно подружилась со всеми обитателями Херонсбриджа, но Майк по-прежнему оставался загадкой. Их деловые отношения складывались хорошо, ибо он обладал ясным умом и логикой, которые всегда приятны в работе. Она продолжала ощущать, что он человек тяжелый, властный и резкий, хотя, в то же время, его прямота импонировала Шарлотте. Он расспрашивал ее о прежней жизни, и девушке было легко рассказывать о семье, отце и мачехе, но сама она так ничего и не смогла узнать о нем.