И Стивен. Его запах еще сохраняло ее тело. Она переспала с ним в то время, как Джон…
Ей надо немедленно уехать.
Шерил поспешила к шкафу в передней, где хранила теплые вещи. Она с трудом втиснулась в сапоги, плача и ругаясь, но, в конце концов обулась. Накинув пальто, она схватила сумочку и ключи от взятой напрокат машины.
Не желая, чтобы кто-либо разыскивал ее, наспех нацарапала записку: «Стивен, как ты и предлагал, я уезжаю домой и хочу забыть это место».
В дверях она даже не оглянулась.
Вон из Ирландии! И подальше от этого Стивена О'Лира!
В то августовское утро Шерил сразу же следовало бы понять, что обстоятельства вступили в заговор против нее.
Она потягивала кофе в своей квартире в восточной части Парк-авеню, наблюдая в окно за играющими детьми. Она глядела на них довольно долго, не видя их на самом деле. Наконец она вернулась за кухонный стол и снова взялась за газету.
Нечасто в светской хронике «Нью-Йорк таймс» писали об ирландцах, а в этом выпуске было кое-что о нем, даже, с фотографией. Седина слегка посеребрила его виски, во всем же остальном Стивен О'Лир выглядел точно так, как и почти восемь долгих лет назад.
То, что произошло тогда между ними, не забывалось, хотя и потеряло остроту. Когда же она давала себе волю, возникало странное ощущение замешательства и потери… Ну… не совсем так. Похоже, ее сердце просто сбивалось с ритма при воспоминании о Стиве. Ничего особенного, разумеется. Прошло восемь лет. Но как бы, то ни было, ей все еще помнился тот трепет… и та боль.
Каким бы закоренелым холостяком ни слыл О'Лир, одно это не обеспечило бы ему публикацию в «Таймсе». Судя по заметке, он был помолвлен с Мартой Стоун, наследницей миллиардера, собственника одной из компаний, производящих одноразовые салфетки. Хотя какое, в сущности говоря, ей до этого дело!..
Шер сложила газету. Задумчиво погладила маленький крестик, который все еще носила на шее.
Она уставилась на свою личную доску объявлений над столом. К ней были пришпилены несколько газетных вырезок, список покупок, которые необходимо сделать, и другие пустяки. Она сняла один из листков и под ним неожиданно обнаружила другой, давно пожелтевший. С одним-единственным словом «кэйра».
Она задумчиво пожала плечами. У нее был знакомый преподаватель-ирландец, родным языком которого был гэльский, но когда она его спросила, он сказал, что не знает такого слова.
Шерил вернула листок на место, снова подошла к окну, держа в руках чашку с кофе.
Внизу играл Крис. Все мальчишки, похоже, носили одинаковые вытертые голубые джинсы, но его она в секунду могла узнать среди них. Его светлые волосы сверкали как золото в солнечных лучах. В семье рассказывали, что волосы Шер в детстве были точно такими же и только потом приобрели рыжеватый оттенок.