На заднем крыльце послышались шаги и звук открываемой двери.
— Джен?
Дженифер облегченно вздохнула.
— Я здесь, Трев.
Он появился в дверях гостиной, широкоплечий и неотразимо привлекательный в вельветовой рубашке и джинсах.
— Если услышишь шум в гараже, не пугайся: устроил там Цезаря на ночь. — Взгляд скользнул по ее шелковому халату, и желание вспыхнуло в его золотисто-карих глазах, зажигая в ней ответный отклик.
— Я прочла пьесу. — Она указала рукой на кожаный портфель.
Он подошел ближе, принеся с собой запах леса, ветра и океана.
— Ну и кто убийца?
— Мой дорогой Ватсон… — Сделав паузу для пущего эффекта, она объявила: — Убийца — Бертрам Пикуорт.
Он сунул свои большие загорелые руки в карманы джинсов, прислонился к косяку и посмотрел на нее каким-то странным, непроницаемым взглядом — тем, который всегда ее тревожил.
— Нет, это определенно не Пикуорт. Это либо Мари ван Хаген, либо Росс Кинкейд. — С легким пожатием плеч он повернулся. — Я — в душ.
Дженифер соскочила с дивана и помчалась вслед за ним.
— Трев, неужели ты не согласен со мной? По-твоему, Мари или Росс убийцы?
— Росс, я думаю, — бросил он через плечо.
— Росс! Но это же смешно. Если Росс — убийца, пьеса погибла!
— Спасибо, Джен. — Он улыбнулся ей довольно снисходительно. — Я приму твое мнение к сведению. Но мне непонятно, почему ты так расстраиваешься?
Она уставилась на него с внезапной тревогой. Да, это ее расстраивает, слишком много времени и сил она потратила на эту пьесу, и такой конец погубит ее.
Она откинула упавшую на лицо тяжелую прядь и взяла себя в руки.
— Ты сказал, что хочешь завершить пьесу в память о Диане. Мне казалось, что надо следовать законам драматургии, тогда пьеса увидит свет.
— Тогда я предлагаю тебе закончить пьесу, и поставим на нашем литературном споре точку. А сейчас, — он скользнул по ее лицу горячим взглядом, — я в душ. Пойдем?
Дженифер почувствовала, что именно ночь любви ей сейчас и нужна, слишком тяжелый день у нее был, надо выплеснуть свои эмоции, но сдержалась.
— Думаю, я… я лягу пораньше.
Трев еще раз обвел ее взглядом и, не сказав ни слова, вышел. Через несколько минут она услышала шум воды в ванной.
Разрываемая на части желанием забраться в его постель, она решительно прошла к себе и заперлась, словно запор мог удержать ее от искушения. Но как можно рисковать, ведь он увидит ее обнаженной, может узнать столь много раз виденное тело… Дианы, а если узнает правду, то наверняка попытается «спасти» ее. Нет, и еще раз нет! Она должна устоять перед соблазном.
Оказавшись в спасительном одиночестве, Дженифер сняла халат, приблизилась к зеркалу и вынула голубые линзы. Сегодня она целый день сдерживала слезы, и глаза очень устали. Облегченно поморгав, она включила бра и предалась сладостным мечтам о Треве.