— Да я не о том. Это и сама вижу. А что ласков, откуда знаешь?!
Аринья перепугалась, а ну как подумает что плохое хозяйка?
— Не, я не знаю, просто так думаю…
Весной Рогнеда сдалась, на очередную хвальбу Ариньи скупо пробормотала:
— Замолкни! Скажи, чтоб пришел вечером попозже…
Незван не мог поверить своим ушам — Рогнеда решила допустить его к себе?! Он так долго ждал этих слов, скоро все, что надо будет, построено, как тогда? Ведь ни на одну другую женщину и глазом повести не мог, как попал в первый же день в полон к этим серым очам, так и не мог выбраться. Да и не хотел. Рядом с Рогнедой даже страдания сладки. И пусть на Незвана заглядывались все девки и женки Изяславля, и не только его, для самого страдальца существовала только Рогнеда. Видя ее стройную фигуру и слыша чуть резковатый голос, он напрочь забывал даже то, что она княгиня.
Дверь ложницы приоткрылась также тихо, без скрипа. Сама хозяйка лежала, укрывшись покрывалом по самый нос, только глаза блестели из полумрака. Незван нерешительно остановился. Потом все же прикрыл дверь, шагнул к ложу, осторожно вытащил ее руку из-под накидки, приник губами… Рогнеда не сопротивлялась. Незван был очень ласков и бережен, точно боялся сломать или повредить что-то очень хрупкое. Она почти поддалась, как вдруг резко отбросила его руки, отвернулась к стене, сдавлено прохрипев:
— Не могу! Уйди… прошу тебя, уйди!
Не надо ничего объяснять: Незван любил, а потому понял сразу, также тихо поднялся и выскользнул из ложницы.
Рогнеда проплакала почти до утра. Рядом оказался любящий, ласковый человек, но она прогнала не потому, что не ровня ей, княгине, а потому, что не смогла быть ни с кем, кроме Владимира! Да что же это?! Неужели она действительно обречена всю жизнь любить того, кому больше не нужна?!
Рано утром Незван уехал из Изяславля, даже не забрав денег за работу. Аринья пытливо смотрела в лицо княгини, пытаясь понять, что произошло, но ничего не высмотрела. Глаза чуть красны и припухли. Плакала, что ли? Рогнеда, услышав, что Незван уехал, закусила губу, а потом строго объявила Аринье:
— О нем больше не поминай! Он оказался лучше меня самой. И другого не ищи, не смогу я ни с кем!
Сказала, как отрезала. Но свои раздумья не прекратила. Ей совсем не хотелось вот так зависеть от далекого мужа, который и мужем-то видно себя не считает. Не потому, что желала найти другого Незвана, а потому, что хотела быть свободной от Владимира. Если колдуньи могут привораживать любовным напитком, то должны уметь и делать обратное?
Неподалеку от Изяславля нашлась такая. Седая, страшная старуха с минуту молча жевала беззубым ртом непонятно что, потом прошамкала: