— Вот пусть тогда машина до завтра постоит у нас, — и мужик окинул Люсю оценивающим взглядом. — Выпишем вам завтра штраф и поедете.
— А может быть, я все-таки сейчас поеду домой? — как можно более жалобно попросила г-жа Можаева. — Мне тут совсем недалеко, до «Сокола».
— Ну, возможно, вы придумаете что-нибудь… — туманно ответил дядька.
Люся вздохнула и набрала номер Соловьева.
— Лешка! У меня тут на посту после МКАДа машину задержали. Приедь, забери меня отсюда, а то автобусы здесь не ходят, а денег на такси у меня нет.
— Вот видишь! — раздался на том конце торжествующий Лешкин голос. — Что я тебе говорил? Лечу!
Г-жа Можаева уныло посмотрела на розовощекого постового:
— Хотя бы погреться в машине, пока муж не приедет, можно?
— Можно, — милостиво позволил он.
Соловьев появился быстро. Стремительно сунул гаишнику 50 рублей, пожал ему руку и скомандовал Люсе:
— Езжай ты уже, горе! Давай быстро за руль! Дала бы мужику сразу полтинник и ехала себе спокойно. Нельзя быть такой жадной — милиции надо помогать. Лучше всего материально. Всему тебя учить надо!
— Так значит, все-таки можно без номеров? — залопотала Люся.
— Давай-давай, дома поговорим! — торопил ее Соловьев. — Скоро по телеку «Час футбола» начнется.
Люся хотела было сказать Соловьеву «спасибо», но потом передумала и решила просто не делать ему сегодня никаких гадостей. А может быть, и завтра тоже.
Неожиданности на сегодня не закончились. Когда вечером г-жа Можаева вытащила из жестяной коробочки 1000 рублей и собралась положить их в кошелек, она с удивлением обнаружила, что там лежит новехонький «стольник»! Как Люся могла его не заметить в кафе? Вроде бы там было вполне приличное освещение. Нет, определенно, еще пару часов назад кошелек был абсолютно пуст! Кажется, чудес вокруг становится все больше и больше…
* * *
В среду Люся проснулась по будильнику. Раньше Соловьева. Как в лучшие времена их совместной жизни. И отправилась готовить завтрак. Нет, она не собиралась стряпать ничего сверхъестественного — так, яичницу с беконом, просто как знак приязни. Но на кухне уже хозяйничала Валентина Ивановна. На сковороде шкворчали толстенькие котлетки, а от дуршлага с макаронами шел пар.
— Людочка, хорошо, что ты пораньше встала! — затараторила мать Соловьева. — А то, я думала, мы и не посидим никогда по-родственному. Я вам тут на прощанье котлет накрутила. Самое лучшее мясо на рынке выбрала! Лучку побольше, хлеба поменьше — не то что магазинные лепешки, правда? А ты как котлеты делаешь? Хочешь, и тебя научу?
— Вы что же, уже уезжаете? — догадалась Люся и даже почему-то огорчилась: — А что же так скоро? Побыли бы еще!