– Тем более что, уважаемый Петр Никодимыч, вы сможете без проблем функционировать в своем особняке, не обременяя себя и нас ежедневным посещением этого борд... простите, нашего офиса.
– Хоть вы и староста, Александр Павлович, но прошу выбирать выражения, – обиделся Чигорин.
– Хоть вы и мой приятель, прошу не просить. Вы, кстати, тоже можете в присутствии старосты не выбирать выражения. Если мы, конечно, не на людях, – в тон Чигорину ответил староста.
– Что есть, то есть, куда от этого денешься?! – справедливо заметил Агулов. Он, видимо, имел в виду такое понятие, как «бордель».
– А чем мне все-таки заниматься? – озабоченно спросил Чигорин, опасаясь почему-то, что на него будет возложена функция снабжения бензином церквей, очистки территории Рублевки от мусора или, того хуже, «участковых» выгребных колодцев.
– Вам, господин Чигорин, поручается произвести перепись работоспособного населения и инвентаризацию имеющегося у него сельхозинвентаря и прочего полезного оборудования, включая магазины садовых принадлежностей. Можете взять себе в помощь Акимыча и Иосифа.
– На кой хрен нам перепись населения? Мы и так знаем, кто здесь проживает, кто здесь что имеет! Одни – заводы. Другие – яхты. Третьи – буровые вышки. А четвертые? Действительно, лишь выгребные ямы, – порадовался собственному каламбуру Чигорин. – По нацсоставу тоже все ясно. Иногда попадаются русские, есть три хохла, сбежавшие от «оранжевой» революции, есть один черный, который утверждает, что он советник посольства Бурунди. Ну а остальные – евреи, грузины, армяне, азербайджанцы. СССР, одним словом.
– А он правду глаголет, – подхватил благодатную тему Ордынский. – У бурундийца поначалу резиденция была на столетнем дубе, что в Зубалово. А потом после сталинской эвакуации с госдачи ему в складчину купили участок с домом.
– И не стыдно? Что за расистские выпады?! – Староста сделал вид, что возмутился, и, сделав паузу, продолжил: – Так вот, нам крайне необходимо знать, сколько у нас трудоспособного населения! От этого зависит многое. Можно сказать, наше будущее. В том числе и что по осени есть будем.
– Если б всех «мышонышей», которых поимел господин Чигорин, да на поля! Можно было бы коммунизм построить на отдельно взятой территории! – размечтался Агулов.
Староста хорошо понимал, что если карантин продлится еще хотя бы месяц, то запасы продовольствия в магазинах, ресторанах, барах и домашних холодильниках будут окончательно исчерпаны. А жалкие подачки в виде сухих пайков – это лишь капля в море. Собачкам на пропитание. И тогда голод, как, возможно, и смерть, уравняет их всех.