– Боже мой, какая прелесть!
Эта была с удивительной натуралистичностью отлитая из золота статуэтка фаллоса.
– Это вам от меня! – произнес Чигорин. – Прекрасная иллюстрация к вашему тосту. Вот тот стержень, на котором зиждется вся наша жизнь. Эту вещицу я когда-то приобрел в Бомбее возле храма Фаллоса, – пояснил Игорь. – Так выпьем же за жизнь! – С этими словами Чигорин опрокинул в себя бокал вина.
Гости, многократно выпив за здравие юбиляра и плотно закусив, постепенно расслабились, разговорились...
Ритмичный ход юбилейной трапезы нарушил Самвел. Закончив жарить шашлыки, он неожиданно предстал перед гостями с огромным рогом в руках. Надо ли уточнять, что рог был до краев наполнен вином.
– Этим маленьким сосудом, который я тебе дарю, дорогой грузин, но с большим сердцем я от всего своего армянского сердца хочу поздравить тебя с ебилеем и пожелать... – заплетающимся языком начал свою речь Самвел.
В тот момент у хозяина дома отвисла челюсть: в руках подвального мастера он узнал рог раритетного муфлона, чучело которого он бережно хранил в винном погребе. Оценивался он чуть ли не в сотню тысяч долларов. Чтобы не упасть в обморок, Михаил быстро опустился на стул.
Тем временем Самвел продолжал произносить тост:
– Дорогие гости! Наш Иосиф из тех человеков, который сумел осознавать главный истину, что мы все... – Самвел сделал многозначительную паузу, потрясая воздух указательным пальцем, – ...из одного места вышли. А значит, мы все равны, как при коммунизме...
– Глубоко копнул сантехник, – усмехнулся Духон. – Более демократичного лозунга я, пожалуй, еще не слышал.
– Абсолютно с вами согласен, Александр Павлович, – подал голос Ордынский. – Вообще-то я иногда думаю, что из того места нам и не надо было выходить. Хе-хе...
Все еще находясь в полуобморочном состоянии, хозяин наконец нашел силы спросить у Самвела:
– Где ты взял этот рог?
– Какое это имеет значение, Михаил Давидович, дорогой? Главное, от души...
– А второй рог где?
– Второй тоже сделим. На Пасху, – невозмутимо ответил Самвел.
Не найдя что сказать, хозяин дома отчаянно замахал руками, но, похоже, его никто не понял. Тем более сам Самвел.
Тут неожиданно заговорил молчавший все время доктор Табачников:
– Должен сообщить, господа, что я несколько удивлен вашему веселью. Вокруг происходят такие странные вещи, а у вас тут пир горой.
– А что нам делать? Плакать? Ну не можем мы ездить в Москву. Отдохнем. Через несколько дней и карантин кончится, – попытался возразить Чигорин. – Это я вам как бывший врач говорю.
Но никто из присутствующих его не слушал.