– Я не требую от тебя извинений.
– А чего? Правды? – Лукан криво усмехнулся. – Ты видела правду вчера ночью: я убил миньона и до капли выпил его кровь. И это правда, Габриэлла. Я тот, кто я есть.
Габриэлла почувствовала, как неприятно обмякло ее тело: он даже не пытается отрицать весь этот ужас.
– Ты чудовище, Лукан, из самых страшных ночных кошмаров.
– Если верить вашему фольклору и суевериям, то да. Оттуда и твои средства борьбы со мной – чеснок и святая вода. Но все это – чушь, ты только что в этом убедилась. На самом деле расы вампиров и людей взаимопроникающие и между нами нет радикальных различий.
– Неужели? – усмехнулась Габриэлла. Ее снова охватила паника, когда он сделал шаг к ней, и она опять отступила. – Насколько мне известно, я не страдаю склонностью к каннибализму. И у меня нет привычки трахаться с существами из загробного мира, хотя в последнее время я только этим и занималась.
Лукан натянуто рассмеялся.
– Уверяю тебя, я не зомби. Я дышу, так же как и ты. Так же как и у тебя, у меня течет кровь, если я ранен. Меня можно убить, хотя сделать это довольно трудно. И я живу уже очень и очень долго, Габриэлла. – Он подошел почти вплотную. – Я такой же живой, как и ты.
Лукан взял ее за руку – она почувствовала тепло его руки – приложил ее ладонь к своей груди. Сердце билось четко и ровно. Она слышала его дыхание. Тепло его тела через ладонь проникало в нее, как болеутоляющий бальзам, снимая нервную дрожь и усталость.
– Нет. – Габриэлла вырвала руку и отстранилась. – Нет, черт тебя подери! Больше никаких трюков. Вчера ночью я видела твое лицо, Лукан. Твои клыки, глаза! И ты сказал, что это и есть ты. А тот, кем ты предстаешь передо мной сейчас, то, что я чувствую рядом с тобой, – это все иллюзия? Так какой же ты на самом деле?
– Я стою перед тобой – и это я, и вчера ночью… это тоже был я.
– Тогда прямо сейчас покажи мне того, другого. Я хочу видеть, с кем имею дело, и это будет честно.
Лукан нахмурился, как будто недоверие причинило ему боль.
– Это непроизвольная физиологическая реакция, ее нельзя вызвать по желанию, она возникает под воздействием голода или сильных эмоций.
– Так сколько мне осталось до того, как ты вцепишься мне в горло? Пара минут? Несколько секунд?
Глаза Лукана вспыхнули, но голос был по-прежнему спокойным и ровным:
– Я не причиню тебе вреда, Габриэлла.
– А зачем же ты пришел? Потрахаться напоследок, пока не превратил меня в такое же ужасное чудовище, как ты сам?
– Господи, – хрипло выдохнул Лукан. – Все это не так…
– Или ты собираешься сделать из меня покорного раба, наподобие того, которого убил вчера?