Я протестующе замахал руками.
— Что, сам хочешь его прикончить? На мой автомат, стреляй, лёт фан!
Взрыв хохота. Я понял, кого мне напоминали эти люди. Басмачи! Дикая дивизия! Третья конная армия под командованием Нестора Ивановича Махно!
— Да вы что, ребята!
— Давай-давай! Это же талиб, враг. Мы еще добудем. А для фильма хорошо будет — класс!
— Они что, действительно хотят его пристрелить? — спросил Илья. Он уже на всякий случай переставлял камеру. Что значит профессионал!
— Что-то их талиб не очень испуган, — заметил опытный человек Димыч.
Я посмотрел на человека в тюрбане, на которого теперь уже уселся наш герой. Талибу было тяжело, но он, похоже, не возражал. И страха в его глазах действительно не было.
Хабиб трусцой вбегал во двор. Уже без свертка под мышкой — куда-то спрятал свое сокровище.
— Хабиб, что здесь происходит? Они говорят, талиб, но что-то не похоже.
— Это их мулла, — укоризненно проговорил Хабиб.
Он столкнул с лежащего тела нашего главного героя и помог мулле встать. Продолжил Хабиб уже на дари. Он явно стыдил бойцов, что они перед иностранцами вели себя как дети. Голос Хабиба был неожиданно отрывистым и властным. И, как ни странно, моджахеды присмирели.
— Это мулла, — повторил Хабиб для меня. — Я советую вам, если хотите, снять намаз. Он с минуту на минуту начнется.
— Обязательно снимем! А что, я вот сейчас подумал… Настоящих талибов у вас нет? Было бы здорово снять, помимо моджахедов, и ваших врагов.
Хабиб смешался.
— Я спрошу, можно ли.
— У вас ведь, наверное, кто-то есть в плену?
Хабиб смешался еще больше.
— Я не знаю, я спрошу.
— Пожалуйста. Лёт фан!
Все вокруг расхохотались и загалдели. Слово это забавляло их так, как если бы они только что переняли его у иностранца. Что, Хабиб мне не так его перевел или я что-то перепутал? Но меня больше интересовало другое. Я хотел было попросить, чтобы Хабиб узнал про талибов прямо сегодня. Хотя это могло показаться подозрительным.
— Снимаем намаз! — хлопнув в ладоши, крикнул я.
Роль мини-Феллини пришлась мне по душе. А что уж мы там наснимаем, не важно. Все равно никто не увидит.
2
Это я снова ворочаюсь на своей лежанке и пытаюсь заснуть, вспоминая события прошедшего дня. Напрасно, наверное. И так сделать это непросто из-за холода на нашей веранде, а тут еще возбуждение. Хотя, если и эта ночь будет бессонной, она будет уже второй подряд.
Я постоянно летаю по всему свету, и проблемами со сном из-за разницы во времени меня не удивить. Поскольку жизнь моя обычно заполнена до предела и ничто скуку не навевает, днем в сон меня не тянет. Я даже радуюсь, что у меня нет возможности прилечь, надеясь, что зато ночью мне удастся заснуть. Эта надежда не всегда сбывается, по крайней мере не всегда полностью. Так что единственное неудобство — у меня в голове события перестают выстраиваться одно за другим в стройную шеренгу. Я уже не могу с уверенностью сказать, случилось ли то или другое сегодня днем, или вчера, или даже позавчера. Вот и теперь я понемногу поплыл.