— Я хотел знать ваше имя, потому что ваше лицо показалось мне знакомым. Мы не могли встречаться в доме наших общих друзей в Патни? Вы тогда учились в Итоне.
Две последние фразы были паролем.
Вы, наверное, видели в кино, как по сказочному чудовищу пробегает волна и оно превращается в человека. Нечто подобное произошло и сейчас. Пленный впился в меня глазами, и в секунду лицо затравленного, злобного зверька превратилось в лицо уверенного в себе, привыкшего командовать офицера. Глаза остались те же, два уголька, но когда я смог отвести от них взгляд, лицо было уже другое.
— Я учился в Кембридже, — сказал он. — А мои лондонские друзья жили одни в Кенсингтоне, а вторые у самой Мраморной Арки.
Это был отзыв. Теперь мы оба знали.
— Да? Ну, простите. Значит, я вас с кем-то перепутал.
Кодовые фразы должны плавно вписываться в разговор. Даже если считается, что никто вокруг не понимает.
— В Лондоне много пакистанцев, — простил меня пленный.
Хотя он теперь знал, кто я, дружелюбия у него не прибавилось. Просто отныне ему было ясно, кому он должен изложить свои требования.
— Я был бы вам очень признателен, если бы вы согласились на интервью. Так мы могли бы подольше пообщаться, — многозначительно произнес я.
— Пообщаться? — пакистанец усмехнулся. — Я знаю, что вам нужно. Я знаю, где он — все они, зачем его привезли сюда, что он делает…
«Он» могло означать только «генерал Таиров». Других общих знакомых у нас не было.
— Ну вот видите! — наигранно бодро поддержал его я.
— Но я расскажу вам все это, только когда вы вытащите меня отсюда.
Нет, мне не послышалось! Он это сказал. Он только что сидел, скорчившись, на краешке стула. И вот он уже развалился, откинул голову, смотрит нагло. Он разве что не положил ноги на стол.
— Подождите! Давайте будем реалистами.
Пакистанец облизнул кровь с губы и застыл с надменным видом.
— Я здесь один. И что я в своем положении могу для вас сделать? Вы хотите, чтобы я сейчас голыми руками задушил этих четверых, потом угнал машину, потом захватил вертолет и доставил вас в безопасное место? Как вы это себе представляете?
Знаете, что ответил этот сукин сын?
— Вы меня слышали!
2
У Афганистана есть свой запах. Это запах дыма из очагов. Я обратил на это внимание в первый же день, просто все впечатления сразу не перескажешь. Дым здесь пахнет не так, как в других странах. Он не едкий, а сладковатый. В нем есть что-то от сгоревшей свежей хвои и от восточных благовоний. Этот волнующий, околдовывающий запах исходит из поленьев наколотых дров, пышет из дверцы печки, остается в протопленной комнате и облаком стоит над одноэтажными домами с вьющимися кверху столбиками дыма.