* * *
Это… Забронировать место в союзе писателей! — нашелся наконец ошалевший от такой щедрой просьбы Сказочник. Хотя и опасной — закажешь что-нить заграничное, будет так, что лучше не надо. — И чтобы все мои сказки издали, а то ничего ж хорошего не желают читать сейчас, одних потных гариков читают! Эх, молодежь! — покачал головой он с таким видом, будто ему самому было по меньшей мере триста лет.
От просьбы графоман слегка ошалел. Сам он в союзе писателей не состоял и не собирался, так как считал это место рассадником гнилокровного масонства и извращенцев. Но прикинул, что парой взрывов на советах союза можно будет уговорить его руководство принять парня — раз уж так рвётся…
— Сделаем, — барственно сказал он. — Пострелять не хочешь? У меня тир хороший.
— А Катюша в нем есть? — поинтересовался Сказочник.
— Катюша? — неандертальский мозг Верещагина впал в ступор. Он неуверенно ответил: — Ольга есть… Надежда, Вера, Любовь — по две штуки… А, гвардейский миномёт! — просиял он. — Есть, как не быть!
— Во, давайте из него! — стрелял Сказочник далеко не снайперски, но надеялся, что если разнесет мишень в клочки вместе с десятью метрами пространства, это будет засчитано как прямое попадание.
Однако, пострелять из "катюшки" (а Верещагин уже прикидывал, далеко ли до местного отделения Союза Писателей) им было не суждено. В кармане камуфляжа Верещагина заиграл бодрую мелодию "дубинушки" сотовый телефон. Жестом попросив прощенья у гостя, графоман извлёк аппарат.
— Да, я… да, у телефона… нет, у моего… Никого не умывай, придурок, я говорю, прости Заратустра, что Я У МОЕГО ТЕЛЕФОНА! Нет! Не мой! Он работать перестанет! Как ЧЕЙ, если не мой?! Так. Хватит. Чего надо?!
Нахмурив брови, Верещагин какое-то время молчал слушал, потом злобно хрюкнул и растоптал телефон. Дал пинка подскочившему уборщику-таджику, который с благодарностью закланялся и стал подбирать осколки.
— Вот что, гость дорогой, — сообщил Верещагин. — Не выйдет со стрельбой по мишеням. Сей час у нас иная стрельба будет… — он расставил ноги пошире и заорал: — Гайда! Гайда! Становись, дружинушка хоробрая!!!
Выглядел он при этом как персонаж особо упёртой былины про превосходство русского образа жизни.
— И что же случилось такое? — подозрительно сказал гость дорогой.
Верещагин, с удовольствием наблюдавший за построением порученцев (замешкались четверо, вытаскивавшие из сарайчика две счетверённых ЗПУ-14,5–4), пояснил, смутно поглядев на Сказочника:
— На островах дальних зло голову подняло… — Верещагин подумал и уточнил. — Змеиную. Капюшон — во, — он показал руками размер капюшона. — Будем оную голову рубить, — он опять подумал и конкретизировл: — По самый хвост.