— Слабаки буржуи, — заметил Митяй.
— Откуда они тут взялись? — спросил Николай, прикуривая сигарету.
— Мама мне как-то рассказывала, что у тети Лены в Америке живет брат-миллионер, — поделилась девушка.
— А как жена его здесь оказалась?
— Не знаю, — пожала плечами девушка.
— Он же русский, — смекнул Витек. — Последствия бурной молодости, сам понимаешь.
— Они до сих пор неравнодушны друг к другу, — уверенно произнес Николай, пуская дым кольцами.
— Нужна она ему сто лет, — не согласился Гриша. — Стоит только взглянуть на него и на нее по отдельности, и слепому станет понятно, что она нужна ему, как собаке пятая нога.
— А если присмотреться, с какой нежностью они смотрели друг на друга? — стоял на своем Груздев.
— Просто нахлынули старые воспоминания…
— Кончайте трепаться, перерыв окончен, — прервал разговор Митяй, — пора работать. Яма сама по себе не выроется.
Мужики нехотя поднялись и не спеша поплелись к могиле.
…Миронов с женой вышли с кладбища. Из машины выскочил водитель и раскрыл заднюю дверцу.
— Мы прогуляемся, потом вернемся, — сказал Иван Николаевич, и они двинулись не в сторону городка, а в открытое поле. Метров через триста остановились и сели прямо на траву.
— Испачкаешь костюм, потом ничем не отстираешь, — предупредила женщина.
— Не придавай таким мелочам значения, лучше расскажи о себе, дочке.
Вероника Федотовна покачала головой, дивясь беспечности мужа.
— А что про себя рассказывать? Живем, как все, не хуже других.
— Мне бы хотелось, чтобы мои самые близкие люди жили, не зная нужды и даже какого-то недостатка.
— Нуждаться мы не нуждаемся, а недостаток порой у всех бывает, мы не капиталисты.
— Что ты имеешь против капиталистов? — улыбнулся Иван Николаевич. — И почему отказываешься от моей помощи?
— Политикой я не интересуюсь, но мы живем в странах с разным строем. Что же касается твоих посланий, то отказывалась из личных соображений. — И женщина отвернула лицо в сторону, чтоб не выдать нахлынувшие чувства.
— Пыталась вычеркнуть меня из памяти? — догадался собеседник о недосказанном.
— Почему пыталась?
— А что, вычеркнула?
По тому, как напряглись мышцы на скулах, было заметно, что отрицательный ответ его сильно разочарует. Пауза несколько затянулась. Миронова врать не привыкла, а признаваться первой не стремилась.
— А ты? — вопросом на вопрос наконец ответила она.
— Я и не старался забыть тебя и дочь. Между прочим, если, конечно, помнишь, предлагал ехать вместе со мной. — Он закурил и добавил: — Предложение остается в силе.
— Ты не женился на своей новой родине? — Она понимала, что он имел на это и юридическое, и моральное право, но очень хотелось услышать, что он холост.