– Влюбилась! – хмуро вымолвила Настасья.
– А что в том дурного? – живо отозвалась Янина. – Младень просто загляденье! Я бы за таким хоть на край света пошла!
– Мы уже с тобой на краю света, среди басурман, – тем же тоном обронила Настасья.
– Не горюй, милая! – Янина чмокнула подругу в щеку. – Все равно на Русь удерем. Я уверена, Ропша нам поможет. – Янина негромко рассмеялась. – Какое забавное у него имя! Не иначе в детстве он капризный был.
По-древнерусски Ропша означает «ропшущий, недовольный».
Фрягами на Руси испокон веку называли итальянцев. Также их называли и в Золотой Орде.
Уйдя из дома, Прохор пешком добрался до Коломны, сей град запирает с юга рубежи княжества московского, возвышаясь на холмах близ впадения Москвы-реки в полноводную Оку. Через Коломну каждое лето двигались торговые гости речным путем с юга на север и обратно.
В Коломне Прохору улыбнулась удача. Занемогли после пьяной драки трое гребцов-русичей, подрядившихся в Твери на генуэзскую торговую ладью. Хозяин судна, которого звали Джироламо, посуетившись на коломенской пристани, нанял взамен покалеченных тверичей троих здешних гребцов, среди которых оказался и Прохор. С большим тяжелым веслом Прохор до этого никогда не управлялся, но он быстро усвоил все приемы этого изнурительного труда. Купец Джироламо своих гребцов кормил хорошо, давал отсыпаться на ночных стоянках у берега, по мелочам не придирался.
На фряжской ладье было тридцать гребцов-русичей. Кормчий, его помощник, слуги и телохранители Джироламо все были фрягами. Между собой Джироламо и его люди разговаривали на своем родном языке, а с гребцами общались по-русски, так как уже много лет ходили на ладье торговать на Русь. И все же из фрягов лишь Джироламо говорил на русском языке свободно и без акцента, остальные изъяснялись, сильно коверкая русскую речь.
Прохор привлек к себе внимание Джироламо тем, что быстро свел дружбу с его слугами, общаясь с которыми сильно поднаторел в изучении фряжского языка.
От Коломны до вольной волжской воды фряжская ладья шла по Оке восемь дней, по пути задерживаясь в Рязани и Муроме. От Нижнего Новгорода до Великого Булгара судно Джироламо шло еще семь дней. На путь от страны волжских булгар до Нового Сарая ушло двенадцать дней.
В столице Золотой Орды Прохор напросился в услужение к спесивому Джироламо, не гнушаясь никакой работы.
В пригороде Сарая у Джироламо был большой дом с садом и конюшней. На базаре у него была своя лавка, а на пристани в его владении был один из сухих доков для ремонта кораблей. Сначала Прохор трудился в гавани, где летом и осенью работы было невпроворот. Торговые суда сплошным потоком шли в Сарай с донской переволоки, с низовьев Волги от Персидского моря, с верховьев Волги, из русских княжеств и Булгара. В пути случалось всякое, поэтому починка требовалась многим торговым насадам. В артели корабельщиков, работающих на Джироламо, почти все были русичи. Кто-то пришел в Сарай на торговом судне, нанявшись гребцом, да так и остался здесь. Кого-то Джироламо выкупил из татарского рабства и взял к себе на работу.