Джейк переходил улицу. Он был в безупречном светло‑сером легком летнем костюме, бледно‑голубой рубашке с темно‑синим галстуком и выглядел так, как будто только что сошел с обложки журнала мод. Но по его брюкам медленно растекалось шоколадное мороженое.
Лейси с ужасом смотрела на него, постепенно понимая, что в спешке навлекла на него новую неприятность! Его элегантный, с иголочки, новый костюм был теперь безнадежно испорчен. Пока она как завороженная продолжала наблюдать за ним, остатки мороженого сползли по штанине и шлепнулись на его туфли — ей даже показалось, что раздалось хлюпанье.
Она в ужасе зажмурила глаза, правда, это продолжалось только секунду. Она снова открыла их и с неприязнью посмотрела, во что превратились его совсем недавно великолепные брюки. Схватив носовой платок, она хотела вытереть мороженое.
— О, Боже! Простите меня! Разрешите, я все вытру!
Она прижала платок к его ноге, чтобы в него впиталось как можно больше липкой, противной жижи.
Ее рука неожиданно оказалась в железной хватке, он просто отдирал ее руку от своего бедра.
— Мне кажется, что я сам со всем справлюсь. — Его голос звучал весьма странно.
Лейси быстро глянула вверх, но не смогла понять выражение его глаз, так как они были спрятаны за темными очками.
— Простите, — извинилась она еще раз, не отводя глаз от пятна, которое уже впиталось в легкую ткань его брюк. Она подняла глаза еще выше на голубую рубашку, обтягивающую его атлетическую грудь. Ее цвет подчеркивал золотистый загар его лица. Темно‑синий галстук завершал эту гамму синего и голубого, усиливая синеву его глаз. Она почувствовала какую‑то дрожь в коленях, сердце забилось сильнее. Она не могла отвести от него глаз!
Джейк не сказал ни слова, лишь подтолкнул ее к тому столику, где она прежде сидела. Парочка, претендовавшая на этот столик, уже сидела за другим.
— Сядьте. — Джейк все еще не выпускал руку Лейси, затем взял себе стул и сел верхом. Он внимательно посмотрел на нее и на лужицу таящего на солнце мороженого, которое растекалось по тротуару.
— Вам следует еще раз объяснить мне, насколько вы отвечаете за свои поступки. Я что‑то не могу вспомнить ваших объяснений. — Его голос был почти ровным, в нем слышался даже юмор.
Лейси кивнула, ее глаза были прикованы к его руке, которая все еще сжимала ее запястье. Ей было больно, но и приятно от его прикосновения. Она глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоиться. И сразу вспомнила его сильные упругие мышцы, там, где к ним прикасались ее пальцы.
Она слегка пошевелила рукой, и он медленно отпустил ее. Она взглянула в его глаза, вернее, на его темные очки. Ей хотелось, чтобы он снял их, чтобы можно было видеть выражение его глаз. Ей нужно было знать, о чем он думает!