Мимино вошел во вкус. Он крутил ручку все ожесточеннее. Машинка жужжала. Парень забился в конвульсиях и закричал. Филин с Опариным бросились к эмбэшнику:
— Стой! Стой!
Сергей схватил таджикского чекиста за руку, но тот остановился раньше на какие-то доли секунды. Парень перестал дергаться, но продолжал часто и тяжело дышать.
— Еще хочешь? — спокойно спросил Мимино.
Террорист отрицательно махнул головой. На глазах появились слезы. «Может, эмбэшники ошиблись, — мелькнуло у Филина в голове, — или специально взяли совершенно посторонних?» В этом случае можно было объяснить, почему люди Мимино открыли огонь. На мертвых легче повесить преступления.
— Вчера ты стрелял в людей из машины? — мягко спросил Мимино.
Парень всхлипнул, отрицательно покачал головой. Его глаза смотрели в пол.
— А кто?
— Екуб, — прошептал террорист.
Все расслабились. Есть! «Канарейка» запела.
— Где спрятали оружие?
— Отдали Хуршеду.
Задержанный уткнулся носом в пол и заплакал. Но таджикские чекисты не дали ему долго отдыхать. Его подхватили под руки, подняли и посадили на стул. Преступник заговорил — рассказал о банде почти все.
Эти парни прошли обучение в лагерях подготовки террористов в Афганистане. Экзамены принимал лично Бен Ладен. Оружие дома не хранили. Для этого был назначен специальный человек — Хуршед. Перед операцией он привозил «стволы» и раздавал исполнителям. После теракта забирал.
Допрос длился несколько часов. Затем парня отвели в камеру и привели следующего.
Кстати, именно эта группа расстреляла машину в ущелье Гивич. («Кто там говорил про миротворцев?» — напомнил Опарину Филин.)
Но в Ветрова и Захарчонка стреляли не они…
* * *
Неизвестного проводили до вокзала. Врач посадил его в плацкартный вагон поезда Екатеринбург — Москва. Попросил проводника повнимательней следить за паци… простите, за пассажиром.
— А он не буйный? — с опаской поинтересовался проводник.
— Нет, он не больной, у него ретроградная амнезия неясного генеза.
— Что-о?
— Потеря памяти, — врач понял свою оплошность: надо говорить проще.
— Все равно должен быть сопровождающий…
Как объяснить, что и так с трудом выбили деньги на дорогу одному? Куда уж там расходы на сопровождающего! Бухгалтерия удавилась бы, а командировочные не дала.
Неизвестному написали адрес Государственного центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского. Нарисовали схему, как проехать. Дали сторублевку: на чай и белье в поезде. Наказали, чтобы денег и на метро в Москве оставил.
В плацкарте Неизвестному было тесно. Ему не нравилась сутолока и открытость: разные люди ходили по проходу туда-сюда. Их взгляды скользили (вольно или невольно) по сторонам и пассажирам. Оттого было неуютно. («Ехать в плацкартном вагоне — все равно что жить в прихожей», — заметил человек.) А еще его доставали назойливые попытки соседей по купе заговорить с ним: кто такой, как живет. Преследовал запах холодных куриц и вареной картошки. («В психушке было лучше», — думал Неизвестный.)