А вот «С-55» не вернулась. Каких-нибудь восемь месяцев назад начал свою боевую деятельность Лев Сушкин, и начал отлично, первым из тихоокеанцев открыв счет. Это он одним залпом потопил два транспорта, положив начало своего рода тихоокеанской традиции. По всеобщему признанию, он был одним из искуснейших командиров. И очень не верилось, что Лев Михайлович не нашел выхода из какого-то — неизвестно какого — безвыходного положения, что «С-55» не войдет больше в Екатерининскую гавань с победным салютом. Ждали его до самого Нового года, и даже, когда был отдан приказ о гибели лодки, некоторые надеялись, что еще не все потеряно, что это просто непредвиденная задержка. Но надежды не сбылись. Лодка действительно погибла, и, как почти всегда, при неизвестных обстоятельствах.
[270]
С наступлением зимы лодки отправлялись на позиции исключительно в одиночку, а не парами, как это частенько делалось весной и летом. Использование их по принципу: одна лодка ведет поиск у побережья, вторая — заряжает батареи вне видимости берегов, потом они меняются местами — вполне оправдывало себя. Правда, применять такой метод удавалось не всегда. Он требовал большого количества лодок, готовых одновременно выйти на позиции. А их временами не хватало. Сказывались и потери и слабость ремонтной базы.
Ремонт же иногда выходил за рамки устранения боевых повреждений и «лечения» изношенных механизмов. Например, гвардейскую Краснознаменную «М-171» поставили в завод, чтобы переделать в минный заградитель. Других подобных экспериментов с «малютками» известно не было, и инженерам пришлось идти по непроторенному пути. Эксперимент в конце концов удался. К корпусу «малютки» приварили бортовые були — вместилища мин. При взгляде сверху стоявшая у пирса «М-171» выглядела крайне непривычно, этакой круглобокой камбалой. Впоследствии со своими новыми задачами модернизированная лодка справлялась вполне успешно…
Итак, лодки отправлялись на позиции в одиночку. Зимой не было нужды уходить на зарядку подальше в море — ее производили, практически не прекращая поиска, который велся в надводном положении под покровом темноты. А мы уже думали о том, как организовать комбинированные удары по конвоям с применением различных родов сил. Авиация флота теперь была могучей. Торпедоносцы часто посылались в крейсерство над морем, на «свободную охоту». Вместе с бомбардировщиками производили они и нацеленные удары по морскому противнику.
Прибавилось у нас и торпедных катеров, в частности за счет американских и английских, полученных по ленд-лизу. Катера свели в бригаду, командовать которой стал капитан 1 ранга Александр Васильевич Кузьмин — старый, опытный катерник, убежденный приверженец своего класса кораблей. В районе Варангер-фиорда на ближних коммуникациях катера теперь начинали конкурировать с «малютками».