Алисины глаза как будто излучали солнечных зайчиков, я как наяву видела ее сидящую в парке с молодым красивым шляпником, склонившую голову к его плечу – вот-вот их губы впервые соприкоснутся, и оба так молоды и полны сока самой жизни, что этот момент сравним по значимости с вечностью.
– Потом мы вернулись в Москву, и начался дележ территории. Два амбициозных модельера под одной крышей – это туши свет. В какой-то момент я узнала, что он не рассказал мне о возможности одного гранта. Представляешь? Мы жили вместе, еще чуть-чуть – и начали бы планировать детей! А он зажал информацию. Видел во мне конкурента, собака. Побоялся.
– Ох, Алиска, это ужасно. Мужик, который чувствует себя ущербным, когда женщина обходит его на повороте, – это такой кладезь комплексов… Там не тараканы в голове, а тараканьи бега с тотализатором.
– Ага, а ты скажи это хору психологов имени известной свахи Розы Сябитовой, – рассмеялась Алиса. – Они считают, что если жена зарабатывает больше, муж автоматически превращается в половую тряпку. Двойные стандарты патриархата – с одной стороны, баба-шея, вроде как вертит мужиком-головой, но с другой – ни в коем случае нельзя это озвучивать. То есть мужчина – это такой божок, которого в глубине души считают управляемым подкаблучником, но вслух провозглашают царствование его вечное. Тьфу, тошнит!
– Потом было еще несколько бессмысленных романов, которые начинались так красиво… А потом я познакомилась с Русланом, который сначала показался мне занудой и совершенно не понравился. Но он начал так себя вести… даже не то чтобы ухаживать красиво. Я вообще побаиваюсь мужиков, которые делают широкие эффектные жесты.
– Я тоже, – усмехнулась я. – Потому что если он драматизирует и истерит в любви, то в горе будет вести себя еще более театрально. Одной моей подружке жених купил цветочный магазин. В смысле – не сам магазин, а все букеты, которые в нем находились. Пришлось три такси брать, чтобы все это богатство увезти. Она жила не в такой уж большой квартире, и ближайшую неделю ей оставалось разве что летать, чтобы не наступить на цветы… Но она была в восторге. Советский такой архетипический символ прекрасного принца – миллион алых роз. Ну а потом они поженились, и через два года во время какой-то ссоры он ее выставил ночью на лестницу. Как была, в ночной рубашке и босиком. Она потом рыдала у меня в кухне – мол, не понимаю, откуда в нем проснулся этот зверь. А я пыталась ей объяснить, что «устлать пол хрущевки розами» и «босиком на мороз» – это два полюса одного и того же характера.