— Он будет тебе отвратительным мужем, — перебил ее Гейбриел.
Вирджиния не сделала попытки возразить.
— Почему ты так говоришь?
— Девонмонт воспринимает тебя как должное, — гнул свое Гейбриел.
— Ты так думаешь?
— Послушай, дорогая моя. Я вижу, что в этом доме все лежит на твоих плечах. Ты сплачиваешь этот дом. Ты заботишься, чтобы все были хорошо накормлены. Без тебя эта ленивая повариха кормила бы всех черствым хлебом и бараниной, и все бы ели это, потому что генерал не может позволить себе хорошую повариху.
— Не могу поверить, что ты заметил, — расширила глаза Вирджиния.
— Я не слепой, — фыркнул Гейбриел. — И вижу, как идут дела. Когда ты уезжаешь в город за покупками, две твои служанки вовсю флиртуют с вашим рассеянным лакеем и двумя грумами, а ваша экономка пьет виски до самого твоего возвращения. Но когда ты здесь, — добавил он, видя ее потрясение, — они все заняты своей работой и выполняют ее почти успешно.
— Потому что боятся, что я их уволю.
— Они знают, что ты этого не сделаешь. Причина в другом. — Гейбриел подбирал слова, чтобы объяснить ей. Ему вдруг показалось, что ей очень важно понять собственную значимость. — Это потому, что ты — невероятно жизнерадостная и энергичная.
Для Гейбриела это тоже стало абсолютным сюрпризом. Поначалу он видел в ней только женщину, у которой само его существование вызывает негодование. Но так было до того, как она оказалась в своей родной стихии. Здесь, в Уэверли-Фарм, она была образцом счастливой женщины, которая суетилась по всему дому, носилась туда-сюда, успокаивая потрепанные нервы окружающих и поддерживая трудовой энтузиазм, где бы она ни появилась.
— Кому же не захочется сделать тебя счастливой? — выдохнул Гейбриел. — Ты… ты заставляешь их всех как-то… найти в себе силы быть лучше, чем они есть на самом деле. — То же самое она делала и для него, только он скорее порох проглотит, чем признается в этом. — Ты справляешься с работниками и с прислугой, и делаешь это блестяще. Девонмонт этого не видит или не думает об этом. Он привык думать, что все работают так, как должны работать, поэтому он не замечает, что все, что происходит в этом доме, — твоя заслуга.
Теперь она смотрела на него с откровенным удивлением, и это рассердило Гейбриела. Как она могла не знать о себе таких вещей? Как так случилось, что никто из них не оценил ее по-настоящему?
— Девонмонт не замечает, что когда тебя нет рядом, твой дедушка впадает в мрачное настроение. Граф — эгоистичный, снисходительный болван, и он тебя не заслуживает. Прости за такие грубые слова, но это — правда, — пробормотал Гейбриел, видя ее испуг.