— Добрый вечер, Шарп, — холодным тоном приветствовал их Пирс. — Ты говорила, что хочешь пить, — протянул он бокал Вирджинии.
— Хочу. Спасибо.
— Удивился, увидев тебя танцующим с Вирджинией, Шарп, учитывая ее неприязнь к тебе.
— Все это уже в прошлом, — небрежно улыбнулся Гейб.
Вирджиния вопросительно посмотрела на него. У этого человека есть раздражающая привычка верить во что ему хочется.
Неторопливой походкой к ним приблизился джентльмен, внешность которого казалась знакомой. И Пирс, и Гейбриел — оба напряглись при его появлении.
— Ну-ну, — с любопытством осмотрел он всех, — какой сюрприз увидеть тебя здесь, Шарп. Ты пропустил сегодня гонку.
— А зачем мне было приходить? — пожал плечами Шарп. — Я знал, что кобыла Джессап выиграет.
— А вы что скажете на это, мисс Уэверли? — елейным голосом спросил незнакомец. — Очень плохо, что вы не проконсультировались с Шарпом. Ваш дедушка мог бы избавить себя от хлопот и просто оставить Призрака дома.
— Простите, сэр, — Вирджиния почувствовала мгновенную неприязнь к этому человеку, — но, мне кажется, мы незнакомы.
— Лейтенант Четуин, — представил мужчину Пирс. — Четуин соревновался в гонке экипажей с Шарпом в Тернем-Грин, — добавил он.
— Ах да, вспоминаю. — Еще один безрассудный мерзавец, который ради удовольствия сделает все, что угодно, и не важно, что кому-то это может причинить вред. Вирджиния была удивлена, что Пирс его знает. Он никогда не говорил об этом человеке.
— Скажите, мисс Уэверли, — с самодовольной улыбкой сказал лейтенант, — Шарп по-прежнему отказывается состязаться с вами в гонке?
— Не понимаю, какое вам до этого дело, — холодно ответила Вирджиния.
Улыбка сползла с лица лейтенанта.
— Просто интересуюсь, проявил ли он такую же осторожность, договариваясь о гонке с вами, как в случае со мной. Я пытаюсь убедить его снова посоревноваться в Тернем-Грин, но он отказывается. Прошлый раз мне пришлось оскорбить его мать, чтобы заставить его проскочить в «игольное ушко».
— Да, но ведь я победил тебя, — с подчеркнутой медлительностью заявил лорд Гейбриел, хотя его глаза сверкали яростью. — Если бы не удар о валун и не разбитый фаэтон, когда мы соревновались в первый раз, я бы победил тебя дважды.
— Не столкнуться с валунами — и есть главное в этой гонке, — усмехнулся лейтенант Четуин. — Вы не согласны, мисс Уэверли?
«Неужели этот отвратительный человек говорит сейчас о смерти моего брата?»
— Мне кажется, что главное — выигрыш, сэр. А вы проиграли.
— Только потому, — взгляд лейтенанта стал холодным, — что копыта одной из моих лошадей наступили на камень. И Шарпу это хорошо известно. И еще потому, что мне хватило здравого смысла притормозить, чтобы не разбиться о валуны.