— Ты испытываешь ко мне сильное желание. — Гейб коснулся рукой ее подбородка. — И хочешь, чтобы я испытывал сильное желание к тебе.
— Большего абсурда я никогда еще не слышала, — с заметной паникой в голосе ответила Вирджиния.
— Неужели? — Время разговоров прошло. Вместо этого Гейб поцеловал Вирджинию.
На мгновение она замерла и стояла тихо, как молодая кобыла, готовая стрелой сорваться с места. Потом ее губы стали мягкими, ожили и затрепетали, она прильнула к нему всем телом, и Гейб понял, что сделал правильный ход.
Потому что Вирджиния была очень похожа на него, хотя и не хотела в этом признаваться. Она была живой, восприимчивой к прикосновениям и наслаждению, а не к словам и спорам. И Гейба это устраивало. От гонки и от их спора у него до сих пор бурлила кровь, и он сгорал от желания прикоснуться к ней снова и почувствовать вкус ее губ.
Гейб протолкнул язык между ее нежными губами и окунулся во влажные глубины ее рта, исследуя все потайные местечки. Боже мой, ему хотелось навеки затеряться там. Вирджиния отвечала на его поцелуи, касаясь языком его языка и вцепившись пальцами в сюртук, чтобы удержать Гейба на месте и разжечь в нем огонь страсти.
Это была та женщина, которую он хотел, с ее стройным телом и гладкой кожей, с гортанным смехом, которому наверняка завидовали все женщины вокруг. Она была колдуньей дикого леса, которая безжалостно и успешно сводила его с ума.
Вдруг она оторвалась от его губ.
— Тебе не удастся выиграть спор, бессмысленно целуя меня.
— Я могу попробовать, — пробормотал Гейб рядом с ее маленьким дерзким подбородком. — Ты прекрасно знаешь, что дело не в деньгах. Всякий раз, когда я вижу тебя, у меня закипает кровь, и я думаю только о том, как сильно мне хочется уложить тебя в постель.
Вирджиния напряглась, и Гейб понял, что слишком прямолинеен, но в этом он не виноват, слова никогда не были его сильной стороной. Он — человек дела.
— Это очень большое заблуждение, если ты думаешь, что я…
Гейб снова поцеловал ее. Только на этот раз он привлек ее к себе, обнял и завладел ее ртом. Через несколько секунд она стала мягкой и податливой, и Гейб проложил дорожку обжигающих поцелуев вниз к основанию ее шеи. Шелковистая кожа шеи с запахом флердоранжа и миндаля сводила его с ума и пробуждала в нем желание полностью подчинить ее своей власти.
— Я хочу… — задыхаясь, произнесла Вирджиния, когда он стал покрывать поцелуями ее шею, — ты должен перестать быть таким… порочным.
— Нет, ты не хочешь этого, — продолжая целовать ее, пробормотал Гейб.
Боже милостивый, какая она сладкая. Ее тело прижималось к нему, льнуло, доводя его до безумного возбуждения. Он пробежал пальцами по ее груди, двинулся вниз к талии и к стройным бедрам.