По тому, с какой скоростью и уверенностью он произносил фразы, Реймонд понял, что этот текст читался не раз и не два, и книга сейчас служила лишь атрибутом. Реймонд вслушался в произносимые фразы. Хотя он и знал латынь, на которой произносился текст, но много слов звучало полнейшей белибердой, напоминая заклинание, которым он открыл проход через зеркало. Через несколько фраз Реймонд узнал в нём фразы из текста для вызова демона, на который наткнулся, пока искал сведения о возможности закрыть зеркало. Да, эта компания подготовилась намного основательней, чем прошлогодние школьники. Реймонд понимал, что сатанисты живым его не отпустят, но всё равно надеялся, что вот-вот всё закончится, превратившись в далеко зашедшую шутку или испытание для новичка в студенческом братстве, мода на которые появилась в последнее время.
Но глава продолжал равномерно произносить текст заклинания, слова которого звучали с определённым ритмом и тональностью, вводящими в состояние транса. Реймонд, несмотря на своё положение, тоже поддался этой ритмике и почти не мигая смотрел на центральную свечу. В этом состоянии он уже не понимал, на каком языке звучат фразы, воспринимая сразу их значение. “Прими скромную жертву и не побрезгуй телом земным”. Чтение приостановилось. Стоящий рядом с чтецом человек вынул из мешка, до этого времени не замеченного из-за гроба, петуха. Пока птица не пришла в себя после заточения, он быстро уложил петуха на бок на крышку и острым кривым ножом одним движением отсёк голову. Другой подставил под обезглавленную шею большую чашу, куда собрал вытекающую кровь. Когда петух перестал трепыхаться, его небрежно бросили в угол в кучу одежды, а чашу поднесли главе. Тот взял её двумя руками и сделал большой глоток, после чего передал чашу направо от себя. Чаша обошла собравшихся против хода солнца, каждый присутствующий выпил из неё петушиной крови, а остатки вылили на голову привязанного к кресту мужчины.
Глава продолжил чтение. Теперь слова произносились не отстранённо, а с заметной торжественностью. Участники церемонии негромко повторяли окончания фраз, создавая многоголосое эхо. По нарастающим интонациям, Рэймонд догадался, что скоро наступит следующая фаза обряда, и внутренне собрался, не ожидая для себя ничего хорошего. Стоящий справа от креста человек прислонил длинный блестящий гвоздь к раскрытой ладони Реймонда. Не прекращая повторять за чтецом хриплым, как будто прокуренным голосом, он коротко размахнулся молотком и с силой ударил по гвоздю. Тот легко проткнул ладонь и вошёл в древесину перекладины почти на сантиметр. Резкая боль заставила Реймонда вскрикнуть. Он инстинктивно попытался отдёрнуть руку, но скотч держал крепко и движение только усилило боль. Из раны медленно стала вытекать кровь. Молоток передали по другую сторону от креста и другой человек приставил гвоздь к ладони, намечая удар. Реймонд попробовал отвернуть ладонь, но передавленные мышцы не могли оказать серьёзного сопротивления. Последовал торопливый удар. Реймонду показалось, что он слышит треск разрываемой гвоздём кожи. На этот раз в дерево гвоздь зашёл только с третьей попытки, продвигаясь понемногу и принося каждый раз больше боли. Реймонд, тихо стоная заклеенным ртом, повис на руках — сил держаться почти не было.