— Принял знак «СОС», Петя! — бросил через плечо сидящему рядом, готовому заступить на вахту радисту.
Из ветреного океанского далека доносились жалобные однообразные звуки сигнала бедствия по международному своду:
«Ти-ти-ти-та́, ти-ти-ти-та́», — вновь и вновь слышалось в приемнике. Настойчивый, отрывистый писк, отчаянно пробивающийся сквозь хаос других звуков.
Амирханов настраивался на нужную волну. Нетерпеливо склонившись, смотрел сбоку радист Саенко.
— Принимаю текст, — отрывисто сказал Амирханов. Сжатый в пальцах карандаш быстро скользил по бумаге. — Видно, по-английски дают… А вот широта и долгота.
Он кончил писать, протянул листок Саенко.
— А ну-ка, снеси прямо командиру на мостик.
Снаружи был зеленоватый холодный рассвет, ледяной, первозданный океан, зябнущие фигуры сигнальщиков, не сводящих со своих секторов воспаленных, слезящихся от острого ветра глаз. Стал падать снег. Командир ходил по мостику взад и вперед, глубоко упрятав руки в карманы, высоко подняв усеянные снежинками плечи; висящий на его шее бинокль оброс пушистым мхом инея.
Саенко вручил ему бланк радиограммы.
«Спасите наши души. Меня преследует вражеский тяжелый крейсер, — передавал по-английски транспорт «Свободная Норвегия», давая свои координаты. — Спасите наши души».
— Штурман! — наклонился Ларионов к медному уху переговорной трубы.
— Есть штурман, — отозвался из рубки Исаев.
— Принята радиограмма. Тяжелый крейсер, видимо «Геринг», преследует транспорт «Свободная Норвегия». Приготовьте лист карты… — Ларионов назвал данные в радиограмме широту и долготу.
Фаддей Фомич Бубекин стоял на правом крыле мостика, упрятав голову в капюшон, не спуская глаз с вспененного океана.
— Старпом, на минутку спущусь к штурману.
— Есть, — сказал Бубекин.
Командир вошел в штурманскую рубку. Исаев уже расстелил с краю стола заказанный лист карты Баренцева моря.
— Вот переданные координаты, Владимир Михайлович.
— Это, несомненно, «Геринг», — сказал Ларионов. Он мельком взглянул на карту, вызвал по телефону радиорубку. — Что еще приняли, Амирханов?
— Сейчас принимаю, товарищ командир, — слышался голос Амирханова. — Снова по-английски. Разобрать не могу.
— Тотчас пришлите в штурманскую рубку.
Через минуту на столе лежал второй листок — радиограмма.
«Неизвестный корабль поднял германский военный флаг. Открывает огонь… Спасите наши души…»
— И новые координаты! — помолчав, сказал штурман. Его карандаш скользнул по серой глади карты. — Теперь они находятся здесь.
— Так, — сказал Ларионов, и его малиновая от холода рука легла на меркаторскую карту, пересеченную прямоугольниками параллелей и меридианов. — Иными словами, «Геринг» держал курс прямо на Тюленьи острова?