Боцман попытался передать ему рассказ женщины. Нет, ничего не выходило. Летчик вежливо слушал, пытался помочь сам, но Агеев так и не смог растолковать ему, в чем дело, разузнать, как попал самолет туда, в самую засекреченную зону.
«Ладно, — решил Агеев, — доставлю их командиру, там все выясним…»
Время от времени он взглядывал с обрыва туда, где они проходили полчаса назад, — от самолета к береговым камням. Вдруг тронул летчика за плечо, сделал знак не высовываться из-за камней.
Увидел: из-за скал, окружающих площадку с самолетом, мелькнуло приземистое верткое существо. За ним другое, будто связанное с первым… Еще одна фигура появилась из-за скал…
Агеев провел языком по обветренным твердым губам.
Два горных егеря, в темнозеленых коротких шинелях подошли к самолету. Огромная ищейка извивалась и прыгала впереди, натягивая длинный ремень. Она обнюхала крылья, камни около самолета и рванулась вперед, по следу, ведущему к береговым камням.
Англичанин тоже смотрел вниз.
— Понимаете, мистер, зачем мы по морскому дну шагали?
Егери подошли к самым волнам фиорда. Они стояли там, где Агеев прошел по обнаженным отливом камням. Ищейка металась вправо и влево, словно принюхиваясь к волнам. Эти волны смыли следы троих, глядящих теперь вниз с вершины утеса.
Летчик повернулся, сел на камнях, его пухлая горячая рука крепко сжала пальцы Агеева. Восхищенье и благодарность были разлиты на его лице.
— Фэнк-ю вери мач! — он снова крепко пожал Агееву руку.
— То-то — «фэнк-ю!», — ворчливо сказал Агеев. Он отполз от края обрыва, сделал знак следовать за собой. — А теперь, граждане туристы, продолжим осмотр достопримечательностей полярного края.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ЖЕНЩИНА ИЗ НЕВОЛИ
Утром они подходили к Чайкиному клюву.
Водопад гремел и фыркал и летел отвесным потоком на далекие острые скалы. Мчалась горная речка, кувыркаясь среди черных камней.
Один лишь Агеев видел это. Двое других только слышали нарастающий грохот воды.
— Би кээфул… Рок…[5] — говорил то и дело разведчик, поддерживая летчика под локоть.
Летчик трудно дышал, шел напряженным, неверным шагом слепца. Женщине было легче — Агеев взял ее под руку, она покорно следовала за каждым его движением. И у нее и у летчика лежали на глазах плотные повязки — об этом позаботился Агеев. Они не должны были знать путь к Чайкиному клюву.
Всю ночь, весь последний отрезок пути боцман провел в колебаниях, в напряженном раздумье. Они заночевали среди скал, защищавших от ветра; Агеев всю ночь не сомкнул глаз.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло, — говорил он впоследствии, рассказывая про эту ночевку.