Венька проснулся неожиданно. Часы с кукушкой только что отстучали полночь. В зыбкой темноте, разбавленной жидким светом луны, проступали очертания знакомых предметов. Вот комод, на котором восседает старый-престарый плюшевый пес – любимая игрушка детства, вот стол, покрытый белой льняной скатертью. За занавеской сопит мать, стучит маятник, а за окном шелестят под ветром листья деревьев. Все знакомое, но что-то чуждое чудится в спокойствии ночной комнаты. Чем дольше мальчик лежал с открытыми глазами, тем более чужим и незнакомым казался дом. Сначала незнакомыми показались ходики, потом стол. Все это выглядело так, словно поверх одной картинки собирают совершенно другую. Некий таинственный паззл, неизвестно пока, что изображающий. Мальчик постарался сфокусироваться взгляд на псе, но внезапно и эта картинка перещелкнулась, и во всей комнате не осталось ни единого привычного островка. Тогда Венька осторожно спустил на пол босые ноги и бесшумно направился к двери. Ни одна половица не скрипнула под его ногами. Словно тень он проскользнул по незнакомому двору, словно хищник, прячущийся от человеческих глаз, и только ощутив под ногами утоптанную глину дороги, бросился бежать к единственному месту на земле, куда влекло его непреодолимое чувство, похожее на неслышный зов.
Его слабое тело наливалось силой, крепли мышцы, кожа меняла цвет на изжелта-смуглый. Никогда еще хворый Венька не бегал так далеко, но теперь словно и не ощущал усталости, не задыхался как всегда, когда выходил поиграть с другими детьми. Как на крыльях, летел мальчик на зов, с каждым шагом становясь все более взрослым и сильным.
Подбежав к самому краю дыры, Венька упал на колени и изо всех сил крикнул в ее черное разверстое нутро. Громкий звук эхом прокатился до самого центра земли, и тотчас же в ответ раздался низкий вибрирующий голос, который говорил на тягучем языке, рожденном самой древностью.
– Это ты Хоремхеб, сын мой?
И Венька ответил на том же языке, испытав вдруг радость узнавания, которая пронзила его до самых кончиков пальцев:
– О, отец мой Анубис! Наконец, я слышу твой голос.
– Твой десятилетний плен мести закончен, ты исполнил свою задачу Хоремхеб, ты покарал своих врагов. Вернись теперь домой, чтобы потом снова служить мне в мире людей.
Бывший деревенский мальчишка Венька Кулаков, а теперь могущественный Хоремхеб – сын самого Анубиса, сбросил с себя человеческую пижаму, ставшую внезапно узкой и короткой. И, обнаженный, прыгнул в вечную черноту загробного мира. Раздалось низкое вибрирующее гудение, и земля над его головой сомкнулась, лишив деревню Никаноровку главной ее достопримечательности – бездонной дыры.