– Тут идти надо. Батон за тринадцать, ладно?
– Но я не сразу, бабуля, – Суриков бросил взгляд на часы. – Вернусь через час.
От Анны Сергеевны Квочкиной Суриков прошел в Савельевский переулок, где по его сведениям жил Яков Светлов, именовавшийся в тройке шестеркой. Дверь открыл невысокий пузатенький человек в квадратных очках без оправы, но с золочеными дужками.
– Вы к нам? – спросил он с удивлением. – Вроде бы мы гостей не ждали.
– Если вы Светлов, то к вам. Надеюсь, я не ошибся квартирой?
– Не ошиблись, – Светлов протянул ладошку, прямую, узкую, жесткую, как досочка. – Иосиф Семенович Светлов. Ветеран труда. Активный участник Фонда мира.
– Очень приятно, – сказал Суриков и пожал протянутую ладонь.
– Прошу предъявить документы, – с неожиданной строгостью сказал Светлов.
Суриков вынул красную книжку.
– Позвольте?
Светлов взял удостоверение, подошел к окну, снял очки и, подслеповато щурясь, шевеля губами, прочитал текст. Потом надел очки, взглянул на Сурикова, на миг приподнял стекла ко лбу и сверился с фотографией. Извиняющимся голосом объяснил:
– Ходят слухи о мошенниках. Вы понимаете?
– Все нормально, – ответил Суриков.
Светлов вернул ему документ.
– Добро пожаловать, товарищ Суриков. Вы позволите вас так называть?
– Почему нет?
– Часто в кино к милиции обращаются «гражданин начальник».
– Это другой контингент.
– Понял. Прошу, проходите. Садитесь.
Светлов широким жестом показал Сурикову место у стола, покрытого зеленой вязаной из толстых ниток скатертью. Выждав, когда гость сядет, выдвинул второй стул и опустился на него. Худощавый, с мощными челюстями и выпирающими вперед зубами, с глубокими глазницами, лысый, как бильярдный шар, Иосиф Семенович являл собой образец регресса человека к дальним предкам. Он положил перед собой на зеленую скатерть руки с узловатыми пальцами, сцепил их, будто старался отгородиться от гостя рукотворным забором, развернул в его сторону большие, как у слона, уши.
– Я вас внимательно слушаю, товарищ Суриков. Очень внимательно. Что же в этом доме интересует нашу милицию?
– Нашу милицию интересует ваш сын Светлов Яков Иосифович. Где он?
– Я не должен предварительно заявить: клянусь говорить правду и только правду?
Старик Светлов чудил. Суриков сделал вид, что не замечает иронии.
– Нет, Иосиф Семенович, не должны. Итак, где же он?
– В отпуске. Вас это устроит?
– Меня устроит, а вас?
– Что вы хотите сказать? – в голосе Светлова прозвучала тревога.
– Он ушел в четверг?
– Нет, в пятницу.
– Это очередной отпуск?
– Нет, очередной он отгулял летом. Сейчас взял две недели за свой счет.