— Ну, Виктор, человеческими артефактами-то пользоваться можно. — Самый низенький и толстенький из собравшегося трио демонстративно отодвинул от себя бутыль. На расстояние толщины волоса. — Я его у внучки одного прекрасно знакомого вам обоим священника еще давно выпросил в обмен на чертеж печати Соломона, просто вам не показывал.
— Алколит, а Тонахью нам не вломит за кражу ценного артефакта? — забеспокоился тот, кого звали Артемом, и оглянулся на дверь так, словно прямо сейчас в нее мог ворваться разгневанный создатель зачарованной вещицы.
— Не должен, — пожал плечами Ярослав. — Ему таких штучек наделать не очень сложно. Вот только одноразовые они, да и потом, это зачарованное зеркальце против кого попало в ход не пустишь. Обычных людей даже ослепить оно не сумеет. Но вот различные порождения Тьмы от его света, как ты сам убедился, буквально тают на глазах.
— А зачем тогда здешнюю молитву читал? — удивился Виктор.
— Чтобы Ленваху обмануть, — честно ответил Ярослав. — Перебороть магический артефакт, пусть и сильный, он бы мог попробовать, а вот связываться с волей более сильного существа, скорее всего, не рискнул бы.
— Получается, ты блефовал?! — поразился Артем, отрываясь от кружки с пивом, которая уже опустела больше чем наполовину.
— Ну, в чем-то где-то как-то, — неопределенно покрутил руками Алколит. — Все-таки на тот корабль явился не острозубый гоблинский божок лично, а всего лишь его тень, хоть и походила она больше на голографическую проекцию. Возможностей оригинала у нее не было и быть не могло, но я решил подстраховаться. От совсем неискренней молитвы Отцу Времен меня не убудет, а думать о том, как темный маг мог воззвать к представителю светлых сил, у Ленваху времени не было. Он был вынужден удалиться под угрозой болезненного щелчка по носу от сущности крупнее себя. Как видишь, сработало.
— Да уж, — мрачно произнес Виктор и налил себе в глиняную кружку немного рубиновой жидкости. — Хм… а неплохой коктейльчик получился в результате моих алхимическо-гастрономических экспериментов. Хотите попробовать?
В дверь громко постучали.
— Кого там еще принесло? — громко крикнул Артем, не донося до рта кусочек от души натертого свежим чесноком ржаного хлеба, который он сжимал в руке.
Видимо, гость счел это приглашением войти, потому что спустя секунду присоединился к застолью, без спроса пододвинув к себе свободной табурет.
— Вкусно. — Непонятно как, но небольшой тощий человечек в церковной рясе с изображением священного круга напротив сердца успел налить себе в кружку пива и ополовинить ее. Давно не стриженные темные волосы с обильной проседью завивались на концах небольшими кудряшками, вносившими в прическу некоторый хаос, карие глаза с любопытством осматривали помещение, а нос картошкой с явным предвкушением втягивал в себя витавшие в доме аппетитные запахи. — Передайте, пожалуйста, сухариков.