Байкер помолчал, обдумывая ситуацию.
— Скажите мне, что он вам наговорил, и я скажу, что правда, а что нет.
— Вы серьезно?
— Ну а чего вы от меня ждете? Чистосердечного признания?
Она пожала плечами:
— Давайте назовем это сотрудничеством.
— Ага, как же.
— Сейчас ваш ход, Док. Но умный человек на вашем месте уже сообразил бы, что делать.
Прокурору понадобится чья-то голова. Чью голову вы предпочитаете видеть на колу, свою или Бакли? — Она взяла папку. — Наверное, сегодня Бакли оказался умнее вас. — Никки поднялась.
— Увидимся в суде.
Байкер подумал еще, однако ждать ей пришлось не слишком долго. Он тряхнул седой гривой и выпалил:
— Ну ладно, вот вам истинная правда, как на духу. Мы не крали никаких картин. Когда мы взломали дверь квартиры, картин там уже не было.
— А я верю этому парню, — заявил Таррелл.
Он развалился в своем кресле, закинув ноги на невысокий шкафчик для документов, стоявший посередине их бокса. Хит стояла у доски, перекладывая маркер из одной руки в другую.
— Я тоже. — Она сняла колпачок и обвела время прибытия грузовика к апартаментам и время его отъезда. — Они никак не могли вынести все картины за полчаса. Даже если предположить, что Генри ошибся со временем, — остается час. Все равно мало. — Она положила маркер в алюминиевый желоб внизу доски. — И чтобы никто ничего не увидел и не услышал в полном народу здании? Ага, как же.
Рук со своего места обратился к ней, подняв руку:
— Можно вопрос?
— Ну, давай, — пожала плечами Хит.
— Мне нужна практика, — хихикнул Таррелл. Никки постаралась скрыть улыбку и кивнула Руку.
— А Пени и Теллер[87] случайно не занимаются квартирными кражами? Ведь кто-то же все-таки унес эти чертовы картины.
Детектив Каньеро, который как раз разговаривал по телефону, повесил трубку и пробормотал:
— Madre de Dios.[88] — Затем оттолкнулся ногами от своего письменного стола и на кресле подъехал к остальным. — У меня большая новость. На шасси того «вольво» нашли номера. — Он начал читать свои записи, как делал всегда, когда получал ценные сведения и хотел передать их в точности. — Автомобиль был зарегистрирован на имя некоей Барбары Дир-филд. Я сделал несколько звонков, в том числе в отдел пропавших без вести. Четыре дня назад работодатели Барбары Дирфилд сообщили об ее исчезновении.
— А где она работала? — спросила Хит.
— В «Сотбис». Никки выругалась.
— Аукционный дом…
— Точно, — подтвердил Каньеро. — Наша жертва была оценщиком произведений искусства.