– Не кажется ли вам, что стоит немного подождать? Вы же еще не достигли критического возраста.
Посудите сами: и Ирен, и Констанция вышли замуж после двадцати пяти лет, а вам едва исполнилось двадцать три. Не стоит принимать опрометчивых решений. Возможно, очень скоро вы встретите мужчину своей мечты.
На лице Калли появилась озорная улыбка.
– Хотите сказать, что я все еще могу влюбиться? Потерять голову от таинственного незнакомца? – Она снова непроизвольно вспомнила мужчину, с которым встретилась сегодня на балу, но поспешила отогнать прочь эти мысли, напоминая себе, что речь идет вовсе не о нем.
Покачав головой, она произнесла:
– Прежде я и правда думала, что это когда-нибудь со мной случится, но тогда мне было лет семнадцать– восемнадцать, и я только начала выходить в свет. – Она пожала плечами. – Вращаясь в высшем обществе, я быстро осознала, насколько мала вероятность возникновения этого чувства. Я знакомилась со многими достойными мужчинами, но ни один из них не взволновал моего сердца. Да, я привечала одного или двух, по крайней мере некоторое время. Я немного флиртовала, танцевала с ними, выслушивала их льстивые замечания и на неделю-другую позволяла себе думать: «Возможно, он – тот самый человек, которого я жду». Но я ошибалась. Очень скоро я начинала подмечать за ними какие-то недостатки или черты характера, раздражавшие меня, и неизбежно задавалась вопросом: «И что я в них нашла?»
Лицо ее погрустнело, но девушка продолжила:
– Тогда я решила, что члены нашей семьи просто не способны влюбиться. Посмотрите на Рошфора. Он желанная мишень для каждой матушки, имеющей дочерей на выданье, но ни разу не пал жертвой любви.
– Полагаю, что нет… – пробормотала Франческа.
– А можете ли вы вообразить, чтобы герцогиня забылась настолько, чтобы позволить столь плебейскому чувству завладеть своим разумом? Уверена, она вышла замуж за моего дедушку только потому, что это был выгодный брак.
Франческа усмехнулась:
– Невозможно представить, чтобы герцогиня потеряла от любви голову.
– Иногда я думаю, что мы многого себя лишаем. Однако гораздо проще жить так, как Сенклер или я. Моя мать безумно любила моего отца и не переставала горевать по нему до самой своей смерти. Подозреваю, что она умирала с радостью, предчувствуя, что скоро воссоединится с мужем. Кажется, все, что я о ней помню, – это ее неизбывная печаль. Она брела через тусклую череду дней, как призрак или пустая оболочка без сердца. – Калли покачала головой. – Возможно, лучше жить без сердечных привязанностей.
– Возможно, – согласилась Франческа. – Тем не менее, глядя на Доминика и Констанцию…