— Любопытно!
— Любопытно? — переспросил Джеймс.
Он поймал руку жены, потянул вниз и заставил Ромэйн сесть рядом с собой.
— Джеймс, — сказала Ромэйн, — ты должен понимать, что не в твоих интересах выказывать пренебрежение свету. — Она высвободила свою руку. — Как они могут не заинтересоваться тобой, когда всем ясно, что наша женитьба — из ряда вон выходящее событие. Представь себе, какое удовольствие получат все эти светские львы и львицы, проследив за мной и за тобой и обнаружив, что мы избегаем друг друга!
— Черт! — Джеймс встал с намерением налить себе бокал вина. Наполнив два бокала, один он протянул Ромэйн. — Ты сводишь меня с ума, особенно когда ты права.
— Спасибо.
— За вино?
— За комплимент. — Ромэйн облокотилась на спинку дивана и подогнула под себя ноги.
— Я не собирался расточать тебе комплименты.
— Это самое приятное из того, что я слышала от тебя с того времени, как обнаружилось, что Брэдли жив.
Джеймс поморщился:
— Не стоит быть такой обидчивой, Ромэйн. Ты знаешь, я рассчитываю, что через несколько месяцев ты окажешься в объятиях своего разлюбезного Брэдли и уже в его уши вольешь все свои жалобы.
— Я не о многом жалею. — Девушка улыбнулась и сделала глоток вина. — Ты не очень-то легкий супруг, Джеймс, даже в качестве временного мужа, как величает тебя Грэндж.
— Временного? — Джеймс с силой сжал локоть девушки. — Ты что… все ей рассказала?
Ромэйн высвободила руку, с сожалением посмотрев на расползающееся по платью пятно от выплеснувшегося вина. Она промокнула пятно салфеткой и едва не задохнулась, когда Джеймс, грубо схватив ее за подбородок, заставил взглянуть себе в глаза.
Глаза Маккиннона пылали яростью.
— Кто еще знает об этом, Ромэйн? Неужели ты рассказала своему горячему поклоннику, почему мы поженились?
— Я никому ничего не говорила. — Ромэйн отвела лицо. — Я дала тебе слово сохранить тайну, а Смитфилды не нарушают клятв.
— Но ты сказала, что Грэндж считает наш брак временным.
— Потому что она даже мысли не допускает, что дедушка позволит нам долго оставаться мужем и женой. Она мне все уши прожужжала о тех, за кого дедушка сможет выдать меня замуж, когда наш брак будет аннулирован.
— Ба! — Он осушил стакан и поставил на стол.
— Ба? Не такого ответа я ждала.
Джеймс тяжело опустился на диван, положив ногу на ногу.
— А чего ты ждала?
Ромэйн собиралась дать ему достойный отпор, но вдруг заметила, что к подошве туфель Джеймса прилипла грязь и соломинки. Значит, он наведывался в конюшню. Должно быть, именно там они с Камероном провели вечер, ведя тайные беседы. Ромэйн взглянула на пол, где остались грязные отпечатки его туфель. Грэндж лопнет от злости, когда завтра утром обнаружит следы Джеймса в женской спальне.