— Я хочу осмотреть ее.
Джеймс покачал головой:
— Там нет ничего, что вам хотелось бы увидеть.
На девушку повеяло могильным холодом.
— Брэдли? — прошептала она.
И снова Джеймс покачал головой. Повернувшись к собеседнику спиной, Ромэйн закрыла лицо руками. Она разрыдалась, как не плакала с той ночи, которую провела в хижине вместе с Джеймсом. Маккиннон набросил на нее теплое шерстяное пальто, и Ромэйн прижалась к нему, как тогда в хижине. Как и тогда, он не утешал ее, давая возможность ее горю излиться слезами. Маккиннон гладил девушку по спине, пока она не перестала плакать.
— Дорогая, позвольте, я отведу вас домой, — пробормотал он.
Ромэйн молча кивнула, боясь, что с новыми словами прольются новые слезы. Обнимая девушку за плечи, он провел ее в гостиную. Там он снял с нее пальто и накидку и усадил на диван. Маккиннон подал ей бокал вина, и в его глазах Ромэйн почудилось сострадание. Девушка приняла бокал двумя руками, не доверяя своим дрожащим пальцам. Она сделала большой глоток и подождала, пока вино пламенем согреет ее окоченевшее тело.
— Спасибо, — прошептала она. — Расскажите мне все.
Джеймс опустился на диван рядом с ней.
— Мне нечего рассказывать. Мы подъехали к тому месту, где стояла сломанная карета, и увидели следы тел, которые проволокли по земле. На кладбище в соседней деревне появились две новые безымянные могилы. — Джеймс склонил голову. — Мне очень жаль, леди Ромэйн.
— Мне тоже.
Неожиданно Джеймс выругался, и девушка подняла на него удивленные глаза: Маккиннон укладывал правый локоть на подлокотник.
— Хорошо, что это просто сильное растяжение, — проворчал майор, — но я уже устал сидеть в тепле и ждать, в то время как человек, за которым я охочусь, продолжает свою работу.
— А как насчет разбойников? Там были какие-нибудь следы их пребывания?
— Нет, ничего не было. Карету разграбили. Я допускаю, что если бы я волей случая не оказался в ночь на вашем пути, то вскоре они убили бы и вас, а может, вы сами бы звали смерть.
— Какие ужасные вещи вы говорите!
— Да. Но это правда. Даффи не оставляет следов, чтобы не дать себя сцапать.
Ромэйн поднесла бокал к губам, а Джеймс продолжал размышлять вслух:
— Чего я не могу взять в толк, так это почему Даффи не пристрелил вас после того, как убил вашего возлюбленного?
Девушка едва не поперхнулась. Потом, поднеся ладони к глазам, изо всех сил постаралась не расплакаться.
— Как вы можете говорить такие вещи, когда…
— Нельзя закрывать глаза на правду, — выразительно произнес Маккиннон. — Даффи поступил подозрительно, и мы должны понять почему.