Белл спросила меня, считаю ли я ее психопаткой? Она задала этот вопрос, наверное, даже сама того не ожидая. В ответ я лишь покачала головой и сказала, что не знаю. Мне всегда казалось, что психопаты любят мучить животных. Белл отвернулась и позвала кота. Тот прыгнул ей на колени, и Белл принялась гладить его так, как он любит, длинными, сильными движениями ладоней, заставляя его приседать. Затем, когда животное свернулось клубком в черных складках юбки у нее на коленях, она стала гладить его нежнее, слегка касаясь лоснящейся кошачьей спины. Я никогда не ассоциировала Белл с нежностью. Чувственность, страсть, некое трагическое благородство — что угодно, но только не нежность. Однако Белл была нежна с моими котами, как некоторые женщины с детьми, и как будто понимала их.
— У меня никогда не было животных, — сказала она, словно читая мои мысли. — Я даже не знала, что люблю их.
— У Адмета жил кот, — возразила я. — Блохастый. — Мне вспомнилась язвительная шутка Марка и Козетты насчет «антраша». — А в Торнхеме — собаки.
— Большие, громкие и назойливые, как их сука-хозяйка. Не будь меня тут, она пригласила бы тебя в гости.
— Я бы не поехала. Расскажи, как все было — в то последнее Рождество?
— Точно так же, только без викторины. Как и в предыдущем году. Ничего никогда не менялось. Я не знаю, зачем поехала.
— Неужели?
В ее взгляде сквозило бесстрастное упрямство. Зачем говорить, если я не хочу, вероятно, думала она, зачем объяснять?
— Ты поехала, чтобы не видеть их вдвоем, — сказала я. — Чтобы это произошло не при тебе.
— Ты ничуть не лучше меня. — Белл ухмылялась. — Тоже не можешь произнести их имена. Только я могу, могу. Марк и Козетта — вот!
— Отлично, — сказала я. — Но кричать не обязательно.
— Когда это произошло… Ты выражаешься как старая ханжа, вроде ее Тетушки. Почему бы тебе прямо не сказать, что я не хотела присутствовать в доме, когда он будет первый раз трахать ее? Как будто мне было не все равно. Я хотела одного — чтобы он скорее принимался за дело. Господи, он так медлил, словно парень из тех старинных книг, что ты читаешь. Я думала, без меня дело пойдет быстрее.
— Ты же знаешь, что твое присутствие или отсутствие ничего не меняло.
Белл пожала плечами:
— Теперь мне уже все равно. Абсолютно.
— Я хочу кое-что знать. Если тебе все равно, то можно спросить.
— Спрашивай. — Она с улыбкой посмотрела на меня. — Отвечать-то я не обязана.
— Ты, — я тщательно подбирала слова, — хотела убить Козетту? То есть планировала с самого начала?
— Я вбила себе в голову, что она умрет естественной смертью.