Белл не заходит в кабинет, хотя вместе со мной проделала весь путь до конторы, которая находится в Кенсингтоне. Говорит, что этот час проведет в универмаге «Харродс», где не была четырнадцать лет. Среди антиквариата, драгоценностей и тканей. В «Харродсе» мне больше всего нравится зоопарк, но в ответ на мое замечание Белл лишь непонимающе смотрит на меня.
Я пришла составлять завещание. Это предложение Белл, потому что я теперь действительно богата, и если умру, не оставив завещания, кому все это достанется — два дома и сбережения отца? Государству? У меня никого нет. Кузина Лили уже умерла, все родственники умерли — или по очевидным причинам не появлялись на свет. Я оставила все Белл, за исключением 1000 фунтов Эльзе как моему душеприказчику.
— Миссис Сэнджер старше вас, — заметил адвокат.
— Да, знаю. — Больше я ничего не сказала, а он не спрашивал. Если я стану объяснять, у меня разболится голова.
Когда он составит завещание, то пришлет его мне на подпись, в присутствии двух свидетелей — каждый должен будет расписаться в присутствии другого. Сказал, что отправит почтой в пятницу, и это значит, что письмо придет завтра. Свидетелями будут соседи. Они кормили котов в мое отсутствие, пока не появилась Белл. Время от времени мы приходим к ним пропустить по стаканчику — или они к нам. Мы вызываем у них любопытство; судя по взглядам, которыми они обмениваются, соседи принимают нас за лесбиянок, и это их, похоже, возбуждает.
Я не рассказала Белл еще об одном поступке, о письме Козетте. Я твердо решила этого не делать, но рассказ Белл о первой встрече с Марком заставил меня передумать. Доказав мою вину, хотя и неосознанную, этот рассказ все изменил. Теперь я понимаю, что Козетта должна меня простить, и знаю, что она простит. После того разговора с Белл я представляю, что Козетта вернулась к прежним привычкам, только в доме Мориса Бейли. Воображаю, как она сажает лилии в саду. Откуда я знаю, что она опять стала важной персоной в ассоциации жителей района Велграт, членом «Союза горожанок», членом совета попечителей школы и добровольным социальным работником? Просто знаю. И еще знаю, что она опять носит серые шерстяные костюмы, пошитые портным Мориса Бейли. Знаю, что у нее «Вольво», а у него «Ягуар». Перпетуа приходит убирать. Джимми ухаживает за садом, а Дон Касл рассказывает Козетте, сколько беспокойства доставляют внуки, но она не представляет, что бы без них делала. Я мечтаю о Козетте и о многом другом. Мечтаю, что она придет сюда и спасет меня… от чего? От чего? Через четырнадцать лет я написала ей, и теперь, когда звонит телефон, пугаюсь и начинаю дрожать.