— Но можно просто пугнуть.
— А я про что? Небольшое кровопускание, и они на время принимают человеческий облик.
Я затянулся сигаретой, закашлялся. Герасим Юрьевич с тоской поглядел на шкаф, куда спрятал графинчик.
— Комедию ломаешь, гражданин начальник, — сказал я. — Никогда не поверю, что органы…
— При чем тут органы? На такую мелочевку никто санкции не даст.
— Тебе? Заслуженному оперу?
— Оставь, Иван. Как ты себе это представляешь? Пойду к начальству и попрошу: разрешите, дескать, тряхнуть теплую компашку?
— Почему нет? Это же бандиты, рвань?
— Это ты так говоришь… Можно, конечно, омоновцев подключить, но для них тоже — какая зацепка? Мужик позабавился с молоденькой курочкой и не желает платить? Так я должен мотивировать?
Я не был возмущен, скорее шокирован. На этом интересном месте на кухню выкатилась заспанная Жанна. Начались охи, ахи, расспросы, шутки, подковырки и все то, что сопровождало наше общение последние десять — двадцать лет. Сестра, одним словом. Любимая и любящая. На моих глазах начавшая исподволь стареть, милая, очаровательная, лукавая, заботливая, родная толстушка, готовая во всем потакать ближним, даже во вред себе. Она всегда была такой, с самого детства. Когда появился на горизонте Герасим Юрьевич, он не то чтобы стал центром ее вселенной, но большая часть ее благодеяний и забот переместилась в его сторону. Потом родились дети — два мальчика и девочка. Моим собственным балбесам далеко до ее чад. У нее дети отборные, как каленые орешки. Мальчики, когда вырастут, станут оба прокурорами, а девочка, зеленоглазая Настена, супермоделью.
Через полчаса я отбыл восвояси, Герасим Юрьевич вышел меня проводить. Купил в палатке пива, уселись в машину. Покурили в холодке. К окошкам подтянулось тихое московское утро, наполненное приторной истомой от перебродившего за ночь смога.
Полковник предложил такой вариант. Как только бандюки объявятся, я условлюсь о встрече, пообещаю отдать деньги. Перезвоню ему. На встречу пойдем вместе. За сегодня завтра он наведет кое-какие справки.
— Каким образом?
— Ты же назвал имена — Щука, Шалва. Хватит для разговора.
— Пока будешь собирать информацию, что они сделают с девушкой?
Полковник запрокинул голову и вылил в себя сразу половину бутылки. Ладонью отер усы. Ему было хорошо.
— С девушкой у тебя навязчивая идея. Хотелось бы на нее взглянуть.
— Ничего особенного. Худенькая, как спичка. У меня такое чувство, будто она из-за меня пострадала.
— Не волнуйся, ее не тронут, пока не получат должок.
— Не вижу связи.
— Ты не видишь, а я вижу… Все-таки признайся, Вань, ты ее… это?..