Старик наконец оторвался от своего занятия, встал из-за стола. Он был худощав, немного выше среднего роста, с непропорционально длинными руками и узкими, как у пианиста, кистями. На вид ему можно было дать не больше шестидесяти.
– Значит, так, – твердо произнес старик. – Трое будут спать здесь, двое в мастерской. – Он кивнул в сторону смежной комнаты, потом перевел взгляд на соседнюю с ней комнату с прикрытой дверью. – В спальню не лазить и своими лапами ничего не трогать. Определите кого-то на кухню, я вам не кашевар. Все ясно?
– Ясно, – вразнобой ответили гости.
– Хорошо, располагайтесь, – Лескин обвел рукой свои хоромы.
– Ладно, ребятки, обживайтесь, – наконец подал голос Дусон-Зубов. – Завтра приеду, привезу всю необходимую информацию, будем план составлять. Все, до завтра.
Он уже собрался уходить, как вдруг остановился и задумчиво спросил:
– Заграничные паспорта с вами?
– А то ж, – ответил за всех Сэнсэй, – мы же вроде на заработки в Норвегию собрались.
– Вот и отлично, сдайте мне свои ксивы.
– Чтобы не сбежали? – настороженно спросил Прапор.
– Вы же не путаны в стамбульском борделе. Вы, джентльмены, на своей земле, где загранпаспорт играет второстепенную роль.
Все посмотрели на Бодуна: он, работавший телохранителем у московских магнатов, считался знатоком юридических тонкостей. Бодун утвердительно кивнул.
Собрав загранпаспорта, Зуб сунул их во внутренний карман плаща и вышел из квартиры.
Прибывшие стали размещаться в квартире. Бодун сразу оккупировал раскладное кресло, Прапору и Сэнсэю достался диван, Гному и Пистону пришлось идти в соседнюю комнату. Небольшая комнатушка с видом во двор была оборудована под мастерскую: небольшой верстак с десятком встроенных ящиков, миниатюрные станки, наборы различных инструментов. Идеальный порядок говорил о том, что человек, оборудовавший мастерскую, был любителем, трудившимся время от времени, ради удовольствия, а не постоянно, ради хлеба насущного.
В углу стояли две раскладушки со сложенными постелями. Гном тут же завалился на одну из них. Пистон бросил на другую свою сумку, осмотрелся и вернулся в гостиную.
Старик, по-наполеоновски сложив руки на груди, стоял в углу и настороженно следил за гостями.
– А что, телевизора нет? – спросил Пистон, разглядывая в стенке фарфоровых слоников.
– Есть, – ответил Лескин, – но вы его смотреть не будете, он у меня в спальне стоит.
Пистон прошел от буфета к книжному шкафу. Верхняя полка была заставлена книгами классиков – Достоевский, Пушкин, Некрасов. Следующую полку занимали учебные пособия по сопротивлению металлов, токарному, фрезерному делу. Остальные полки были завалены рекламными проспектами ведущих фирм – изготовителей сейфов Швеции, Англии, Германии, США. Во многих проспектах из страниц выглядывали места переводов.