Как только дверь за Альенорой закрылась, в детскую вошла мадам-воспитательница, которая ждала в соседней комнате. Она увидела янтарное ожерелье на шее у Марии, которая изо всех сил старалась застегнуть браслет на пухлом с ямочкой запястье Аликс. Нацелившись на оба украшения, воспитательница заявила:
— Вы еще слишком малы, чтобы носить подобные вещи.
Ей удалось завладеть браслетом, однако Мария отступила назад, прикрывая обеими руками ожерелье.
— Оно мое, — сказала Мария. — Моя мама дала мне его, чтобы я помнила о ней, пока ее нет.
— Она этого не говорила, — возразила воспитательница, которая подслушивала.
— Но именно это она имела в виду, — упорствовала Мария.
— Все равно. Отдай его мне. Я сберегу ожерелье, и ты будешь носить его, когда станешь старше.
Но Мария не шевельнулась. Воспитательница подошла ближе и попыталась расстегнуть застежку, и добропорядочный, смиренный ребенок Франции, наклонив свою прелестную головку, впился острыми маленькими зубками в руку мадам-воспитательницы.
Король, которому доложили о случившемся, был менее шокирован, чем рассчитывала мадам.
— Оставьте им эти безделушки, — сказал он, — они лишились своей матери.
Дело в том, что король тоже думал об Альеноре, вспоминая ее достоинства и забывая все остальное, — будто она уже умерла.
— Им не повредит помнить о ней, — продолжал он печально. — Она была мужественной женщиной. Хотя бы это качество, я надеюсь, девочки заимствовали у нее.
Мадам-воспитательница ушла неудовлетворенная, зажав ладонью ноющий большой палец.
В Аквитании вновь была весна. В садах вокруг города Пуату дождем сыпались на землю белые лепестки с отцветающих сливовых, персиковых и грушевых деревьев, но трава под ними и обочины дорог захлестнула густая волна ярких полевых цветов, и воздух был напоен запахом свежескошенной травы. Тонкий аромат проникал даже в верхнюю комнату, где Альенора сидела перед зеркалом, а Амария расчесывала ей волосы.
Впервые за последние пятнадцать лет, думалось Альеноре, она встречает весну на своей земле и для полного счастья ей не хватает только детей. Она скучала по ним сильнее, чем ожидала. В Париже из-за множества существовавших формальных правил и предписаний, определявших порядок воспитания и поведения девочек в повседневной жизни, Альенора проводила с ними мало времени. Но тем не менее они были где-то рядом, недалеко, и когда она куда-нибудь уезжала, то там, вдали, придумывала для детей различные маленькие забавы и смешные истории, и потому их встречи, хотя и непродолжительные, всегда проходили весело и сердечно.