— Он бы так не поступил. Что бы он ни сделал потом, знаю, он любил меня… по крайней мере вначале.
Глаза Бекки были полны жалости.
— После того как ты прожила с нами год, мамаша Бриствик предложила ему за тебя двадцать фунтов. Он чуть было не соблазнился, но я убедила его, что воровством ты заработаешь много больше.
Ей потребовалась минута, чтобы снова начать дышать. Неужели она правда была настолько слепа? Боль, пронзившая сердце, дала ей ответ. Она так сильно хотела верить в него. Она от столького отказалась, чтобы быть с ним. Невозможно было посмотреть правде в глаза.
— Он был обольстителем, — смягчившись, проговорила Бекки. — И ты была не единственная, кто повелся на его смазливую внешность. Я бы сказала тебе, что он не умер, если б могла. Но у меня не было выбора. Если бы ты узнала, то оказалась бы в опасности. Ткачу было на руку, что ты считаешь его покойником. Твои причитания и траур по нему сбили со следа заговорщиков, которых он предал. Ткач заставил бы замолчать любого, кто открыл бы тебе правду.
— Значит, Рэндалл на самом деле работал на Ткача, не боролся за свободу, — чуть слышно произнесла Темперанс.
— Борьба за свободу денег не приносит.
Темперанс бросилась на кровать, не в силах стоять на ногах. Бекки попыталась ее обнять, чтобы успокоить, но она оттолкнула подругу.
— А Клэри знает?
— Нет.
— Хорошо. Вот что я тебе скажу. Если ты проболтаешься еще кому-нибудь, клянусь, я пойду к судье и перечислю ему все до единой вещи, что ты своровала.
— Если ты это сделаешь, то сама угодишь за решетку.
— Думаешь, меня это волнует?
— Сейчас нет. Но ты с этим справишься. Ублюдок не стоит того, чтобы губить себя из-за него. Мы все это поняли. Он был вором, как и мы. Просто здорово умел заговаривать зубы. Заставлял нас думать, что мы для него особенные — поначалу. Так они работают. Но ты домашняя девочка, ты этого не знала.
Ее лицо смягчилось.
— Выше нос, детка. Переживешь, ты же сильная. И благодари Бога, что избавилась от него. А другие не узнают. Не бойся. Я буду держать рот на замке, можешь мне верить.
— Я больше никогда никому не буду верить.
Она выскочила от Бекки и с грохотом захлопнула за собой дверь, влетев в свою комнату.
Но с остервенением срывая с себя проклятое мужское платье, она поняла, что все гораздо хуже. Она никогда больше не сможет доверять не другим, а себе.