— Теперь здесь есть все, чего раньше не хватало пустыне, — вскользь заметила Людмила Константиновна, не решаясь прямо заговорить об Атахане. — Смотрите! Когда-то мой воспитанник Атахан Байрамов мечтал об этом! — Она с преувеличенным вниманием устремила взгляд на караван грузовых машин. На платформах высились огромные катушки кабеля, блоки сборных домов, цемент, лес, камень, кирпичи, громадные чаны. Людмила Константиновна обрадовалась, увидев, как хозяйственно устроилась старая туркменка среди домашнего скарба на платформе:
— Спокойна, как будто дома!
Люди кивали Людмиле Константиновне, вежливо поднимали руки. Привычное терпеливое выражение их лиц, неторопливая поступь, исполненная неколебимой уверенности в необходимости совершаемого, — все это вселило бодрость в старую женщину, а Наташу заставило присмотреться к попутчице.
— Откуда вас здесь знают? — спросила она.
Людмила Константиновна внимательно посмотрела на Наташу и сказала:
— Я давно здесь, в этих местах. Поэтому меня знают многие. — И тут она рассказала о том, что произошло в детдоме полчаса тому назад.
Ей позвонил секретарь райкома Кулиев. Они говорили об Атахане, к которому собирались ехать. «Захватим с собой и «крестника» Атахана, он должен ко мне сейчас приехать», — сказала она Кулиеву. Тот согласился. В это время в дверь постучали. И вместо ожидаемого Курбана увидела Людмила Константиновна на пороге развязного человека с портфелем, в чесучовом костюме.
— Я от Курбана, — сказал незнакомец, — он не может приехать: не в состоянии расплатиться с портным. Ведь ваш денежный перевод запоздал на пять дней. Мы так… он так… и не получил. — Незваный ходатай покачнулся. Хмель сквозил в его глазах, в манере говорить и держать себя.
— А вы, собственно, кто? — опешила от наглости гостя Людмила Константиновна, вставая из-за стола и давая понять, что говорить с ним не желает.
— Я, собственно, Георгий Огарков. — Его крупные, навыкате, глаза тускло голубели вежливой сосредоточенностью вымогателей, уверенных и в своем обаянии, и в непреложности своих доводов. — Видите ли, я инженер, его друг, чем мог, помогал ему. Более того — я делился с ним всем, но обстоятельства заставили прибегнуть к последнему средству, мы вынуждены побеспокоить вас. — И он по-хозяйски опустил на стол портфель.
— Вы шутите? — задохнулась Людмила Константиновна от возмущения. — Курбан уже получил диплом инженера, ему выдали подъемные…
— Я понимаю вас, но он сейчас в затруднительном положении: или он расплатится, или будет превеликая неприятность…
— А он так занят, что не мог сам зайти ко мне?