- Почему бы просто не переложить его на кровать? Вряд ли Лариса захочет оставаться в том же номере, даже если вы уберете тело.
- Близкое соседство с покойником никому не прибавит настроения. Генрих предложил отнести его на второй этаж.
- А вдвоем вы не справитесь?
- Да, а когда нам понадобится открыть дверь, мы положим его на пол, сердито сказал Марк.
- Можно взять кресло, в котором перевозили Бориса... Кстати, а где оно? Вчера мы оставили его в портике, а сегодня никакого кресла я там не видела.
- Наверное, убрали... Да бог с ним, мы все равно не можем бросить Наталью одну. Сейчас с ней Генрих...
- Так приведите ее сюда.
- Она боится оставить мужа. Или ты предлагаешь притащить сюда и Вальдемара?
- Ну, если нет другого выхода...
- Не надо, - послышался у меня за спиной дрожащий голос Ларисы. - Лучше мы сами перейдем к ним.
Я повернулась. Лариса стояла в дверях гостиной, прислонясь к косяку. Она продолжала плакать; слезы бежали по перемазанным тушью щекам, оставляя заметные дорожки; крохотный белый платочек, стиснутый в кулаке, промок насквозь. Но теперь ее хотя бы не душили рыдания.
- Хорошо, если вы не против, так и сделаем, - согласилась я и снова повернулась к Марку: - Но Павла Сергеевича тоже нельзя бросать.
- С ним останется Прошка. Мы возьмем только Лешу.
Я сильно сомневалась, что Прошка согласится остаться в одиночестве у постели беспомощного старика, но делиться своими опасениями с Марком не стала. В конце концов, если наш Храбрый Портняжка упрется, они с Генрихом могут взять с собой его, а Леша присмотрит за Павлом Сергеевичем.
Дверь триста восемнадцатого номера была открыта. В гостиной на кожаном диване сидели Генрих и Наталья. Наталья, бледная и неподвижная, напоминала мраморную статую. Генрих сидел, понуро опустив плечи, и держал ее за руку. В кресле перед телевизором развалился, запрокинув голову, Вальдемар. Глаза его были закрыты, а рот, наоборот, широко открыт. Мощный храп и густой запах перегара не оставляли сомнений по поводу причин его бесчувственного состояния.
Когда мы вошли, Генрих вскочил и заботливо усадил Ларису на диван. Наталья стряхнула с себя оцепенение и обняла новоявленную вдову. Лариса уткнулась ей лицом в грудь и снова разрыдалась. Генрих с Марком быстро ушли. Я, не зная, куда себя девать, покружила по комнате и остановилась перед баром. Судя по количеству наполовину опустошенных бутылок, которые там стояли, Вальдемар был мертвецки пьян все двое суток, что мы провели в отеле.
- Лариса, по-моему, вам следует выпить стаканчик чего-нибудь крепкого. Налить вам коньяку?