— Но она подписана некой мадам Сесиль Фружерак.
— Эдит подписалась вымышленным именем. А вы, выходит, не позвонили по телефону, указанному в письме?
— Нет. Я как-то не придала этому значения. Рекомендация как рекомендация. И потом, я же сразу увидела, как вы отнеслись к малышкам и что вы опытная няня.
— Спасибо, Полин. Тогда я вас очень прошу, не звоните моей подруге, раз все уладилось и так.
— Хорошо. Но как ее зовут на самом деле? — Лучшей возможности расставить все по своим местам и пожелать трудно!
Мадо проницательно посмотрела на меня своими маленькими глазками. Мне стало не по себе, и я добавила:
— Извините, Мадо. Можете не говорить, если мое любопытство неуместно.
— Полин, а вдруг она наша общая подруга? — Неуместен был ее неожиданный восторг, а вовсе не мое любопытство! — Ее зовут Эдит Жерарди, девичья фамилия…
— Гранье, — сказала я и тут же выложила все именно под тем соусом, как и обещала Эдит, добавив лишь, что мне непонятно, почему наша общая подруга до сих пор не познакомила нас. И знаете, как отреагировала Мадо?
Она запела «Лунную сонату», потому что навзрыд расплакалась ее крошечная тезка. После ряда перемещений под мелодию Бетховена, в результате которых маленькая Мадлен оказалась у моей груди, а тезка общей подруги, между прочим, проигнорировав плач своей сестры, — в кроватке, и Жюльет с бутылочкой на коленях у Мадо, которая все пела, я нашла нужным сказать хоть что-то:
— Удивительно, никогда бы не подумала, что можно петь «Лунную сонату».
— Можно, Полин, можно. Петь можно все. Знаете, не говорите пока ничего Эдит. Дело в том, что…
— Думаете, она по какой-то причине стесняется вас? — стремительно подсказала я, вдруг отчетливо испугавшись, что в следующую секунду могу лишиться не только молока, но и такой хорошей няньки.
— Да, да! Вы правы, Полин! — искренне обрадовалась повороту темы Мадо. — Не хочет говорить о нашей дружбе, ну и не надо! Только странно, почему она скрыла от меня, что трудится в Лувре? Я ведь все время подсмеивалась над тривиальностью ее работы в телефонной компании. А она, оказывается, служит, как и я, искусству! Вернее, я служила… — Мадо с горечью посмотрела на свой искореженный мизинец.
— Не переживайте. Что случилось, то случилось. Вы же все равно, так сказать, продолжаете нести искусство в массы. Будьте добры, подайте мне бутылочку. Вашей тезке опять меньше всех досталось экологического продукта. В следующий раз надо будет постараться покормить ее первой.
— Да, да, конечно, — рассеянно ответила Мадо, протягивая мне теплую бутылочку со смесью.