Иногда и не возвращался, а ехал сразу домой. Жена любила эти его ранние приходы, потому что они тут же бежали в спальню и «читали там взрослые книжки», пока Селестен делал уроки. После посещения дамы де ля пляс Мишель испытывал к жене невероятную жажду и нежность. Полин не догадывалась ни о чем! Да и для самого Мишеля существовало как бы две Эдит: одна — не особенно приятная подруга жены, интеллектуалка и мать-одиночка, и вторая — огненная дама де ля пляс.
Причем жена не догадывалась до такой степени, что даже на время своего отсутствия — этих шести бесконечных месяцев в клинике — попросила Эдит «приглядывать» за ним! То была невероятная удача. Естественно, он поупирался для видимости, но в душе ликовал. У них огромный дом. Соблюдая определенные меры предосторожности, они ничем не выдадут себя перед Бернаром и Селестеном.
Но эта психопатка все испортила сама. Зачем-то выдернула его с работы в пятницу — ведь не их же день! — и закатила истерику. Она давно не устраивала ничего подобного тому, что позволила себе в ту пятницу… А эти две недели, которые она провела в их доме? Даже ее очкарик Бернар, и тот проникся сочувствием к Мишелю. Они даже подружились! Кто бы мог подумать, что этот щуплый малявка на поверку окажется толковым, смышленым и так застенчиво попросит:
— Мсье Сарди, можно я тоже буду называть вас папаша Сарди, как все остальные?
Конечно же, он разрешил. Почему бы и нет? Но как отреагировала эта змеища?! Она нарочно прожгла его самую любимую рубашку! Взяла и прожгла. Как будто у него сто любимых рубашек, подаренных любимой женой!
— Женился бы на мне! И получил бы от меня тысячу рубашек в день свадьбы! — крикнула Эдит в ответ на его замечание.
Идиотка, подумал он, неужели она считает, что, если будет орать и жечь его рубашки, ему захочется на ней жениться? Ни разу в жизни Полин не прожгла ни одной вещи, даже когда у них не было электрического утюга. А эта неумеха прожгла откутюрную рубашку паровым утюгом от «Тефаль»!
Даже виолончелистки умеют гладить! Это же просто залюбуешься, когда Мадлен гладит детские пеленочки и поет! Гладит и поет, как будто…
Стоп, стоп, стоп!
Естественно, Мишель приказал остановиться своим мыслям, а вовсе не машине. Машине он прибавил скорости! Конечно, конечно! И истерика Эдит в тот день, и дальнейшие гнусности произошли оттого, что она узнала про Мадлен. Боже мой! Как же он раньше-то не догадался.
Действительно, он отчасти виноват и сам: глупо было заводить интрижку с женщиной из того же дома. Но кто мог предположить, что Эдит и Мадлен знакомы? Если бы не эта восторженная дуреха, Эдит никогда бы не бросила его. А что ему оставалось делать? Жена в больнице. Он не монах в конце-то концов. И у него давно вошло в привычку каждую среду ездить на площадь Виктора Гюго. Почему он должен менять свои привязанности, если психопатка Эдит не желает его видеть? Конечно, в интимных вопросах Мадлен так же далеко до Эдит, как от Земли до Марса. Но, во всяком случае, Мадлен ни разу в жизни не устроила ему сцены. Ну, было разок, тихонечко всплакнула. А с кем не бывает? И ни разу не потребовала от него денег. Напротив: