— Сэр, — произнес Томпсон едва слышным голосом, — сэр, я ему не сказал.
— Я это знаю, — ответил Рауль, наклонившись к нему через стол.
— Я хотел сказать ему. Об оружии в подземелье. О подготовке и ваших планах. Но я все думал о вас. О том, как ваш отец бил вас, когда вы были мальчиком. И о том, как я бил вас по его приказу. И я подумал, что если вы, маленький мальчик, смогли вынести это, то и я смогу.
Томпсон попытался улыбнуться. Передние зубы у него были выбиты.
Чтобы обезобразить его лицо, Жан-Пьер воспользовался рукояткой пистолета.
Вернулась Виктория. Она принесла кувшин и бинты, положив все это рядом с Айзбой Хавьерой.
— Чем я могу помочь? — спросила она.
— Приготовьте лауданум, — сказала Хейда. — У него вывихнуты обе руки. Придется вправлять их на место.
Виктория снова исчезла, но на этот раз Рауль знал, что она не убегает. Она не боялась ужасов, с которыми пришлось столкнуться. Она отнесется к ним с присущим ей мужеством.
— Идем, — сказал Данел, положив руку на плечо Рауля. — Здесь мы ничем не сможем помочь.
Рауль подошел вместе с Данелом к окну и посмотрел вниз на своих людей, собравшихся во внутреннем дворе, которые разговаривали, яростно жестикулируя.
— Скоро ли мы сможем подготовить эту революцию совместными усилиями?
Прошло пять дней после начала учений.
В замке было тихо. Воины Рауля и Данела ушли на учения: они работали вместе, ели вместе, сражались вместе.
Детей увели поглубже в лес, чтобы они не оказались на линии огня. Амайя умоляла разрешить ей отправиться с ними, чтобы готовить им еду.
Если не считать Томпсона, прикованного к постели, и нескольких слуг, Виктория и Хейда остались в замке одни. Но они не сидели без дела: чистили шкафы, перетряхивали постели в спальнях, подрубали шторы, чинили гобелены, то есть делали все, что угодно, лишь бы не думать о революции, битвах, увечьях и смертях, которые происходят там, за стенами замка, пока они сидят здесь в полной безопасности.
Безопасность Виктории гарантировал также тот факт, что она была англичанкой, никогда не обучавшейся искусству ведения боевых действий.
Хейда была в безопасности, потому что ее тело было изуродовано де Гиньярами и она не могла сражаться.
Обе они себя не помнили от ужаса. Они знали единственный способ не думать о грядущих событиях — делать уборку и занимались этим.
В ясную погоду они выбивали ковры и гобелены, так что не оставалось ни пылинки, и мыли окна уксусом, разбавленным водой. Когда было сыро, они чистили комнаты на верхних этажах, в которых, как подозревала Виктория, уборка не делалась в течение нескольких поколений. В тот день, когда за окном моросил дождь, и все было серым, они забрались на чердак в поисках чего-нибудь такого, что можно было бы повесить на стену, чтобы избавиться от ощущения гулкой пустоты на верхней галерее. Они просмотрели скатки старых ковров и сложенные старые шторы.