Покойник молчаливо наблюдал за каждым шагом своего убийцы. Прошло немного времени, и его губы посинели, а язык распух, точно раздавленная слива. Но мальчишка не брезговал, напротив, ему нравилось разглядывать, как причудливо смерть вступает в свои владения. Через неделю или даже раньше, тело начнет сочиться запахом разложения, обмякнет и покроется трупными пятнами. Ну и вонизма же поселится в этих стенах, мысленно насмехался Многоликий.
- Тебя будут проклинать, - сказал он мертвецу, откусывая от грибного пирога. - А ты останешься здесь, никем не найденный, и твои не упокоенные кости никто не предаст поминальному обряду. Но, - мальчишка подмигнул выпученным удивленным глазам немого собеседника, - вам с Яфой кипеть у Гартиса в одном котле.
Насытившись, Многоликий обыскал мертвеца. Его мошна была тощей, зато на шее болтался увесистый золотой кулон с рубиновым сердцем в середке. Мальчишка сорвал его с цепочки и сунул в карман. Еще у незнакомца нашлись дорогие ножны, из которых выглядывала до боли знакомая Многоликому рукоять: серебряная змея с ртутью, что лениво переползала из головы в хвост, и обратно. Первый страх улетучился, стоило внимательнее отсмотреть кинжал. Тот в точности походил на клинки братьев Послесвета - то же пламенеющее лезвие, костяная рукоять. Мальчишка поскреб пальцем по режущей кромке и криво усмехнулся. Заточка оставляла желать лучшего, тогда как хасисины из братства всегда следили за тем, чтоб лезвие оставалось безупречно острым. Подделка, пусть ладная, но подделка. Многоликий внимательнее осмотрел покойника, в поисках клейма, которое посвященный получал вместе с клинком. Ничего похожего на теле незнакомца не нашлось.
Мальчишка накрыл мертвяка покрывалом, и пристроился на кровати, размышляя, кто бы это мог быть. Он уже жалел, что так поспешил убить любовника Яфы. Будь незнакомец жив, у Многоликого нашлось бы несколько старых фокусов, чтоб разговорить его. Знал ли этот тип, что носит подделку? Братья Послесвета чтили кодекс убийцы, маловероятно, что они обманом заставили кого-то взять ненастоящий кинжал. Напротив - каждая грязно выполненная работа считалась позором всему братству, и испорченный клинок уничтожали без сожаления. Стали бы они рисковать, пуская в дело неопытного человека, тем более, не прошедшего пути посвящения? Значит, либо любовник царевны сам не ведал, что за кинжал носил, либо собирался пустить кинжал в дело, чтоб после подумали на хасисинов. Увы, разгадка померла вместе с ним.
Когда стемнело, Многоликий выбрался из своего убежища, перед этим обрядившись в тряпки незнакомца. В темноте царевна не сразу разглядит подмену, а это даст ему несколько мгновений, чтоб обездвижить ее. Так и случилось. Охрана спала мертвецким сном, а Яфа бросилась на него, даже не удосужившись заглянуть под капюшон. Многоликий ловко надавил ей на шею, и девушка уставилась на него помутневшим взором. Мальчишка затащил ее в комнату, положил на постель. Внутри пахло цветочной водой и маслом для ароматических ламп, на столе стоял приготовленный кувшин с хмелем и пара кубков. Многоликий обернулся на Яфу: царевна лежала в постели, обмякшая, будто в полудреме. Ее завитые ресницы дрогнули лишь раз, когда она увидала кинжал в руке своего убийцы. Многоликий перерезал ей горло, стараясь держаться так, чтоб фонтан крови не брызнул ему в лицо. В другое время он бы многое отдал, лишь бы позабавиться с жертвой, но сегодня время не было ему союзником. Пока принцесса доходила, мальчишка бегло привел комнату в нужный ему вид: разбросал одежды, бросил у кровати один мужской сапог, разлил немного вина и наполнил один из кубков. Теперь все выглядело так, будто царевна и вправду провела ночь не одна.