Стив начал проявлять серьёзные вспышки гнева и задираться. Одним душным знойным вечером я пошла поговорить с ним и решить что делать. Я успела заметить ужас в его глазах, прежде чем он отвернул их от меня.
Стив сидел в голубом пластмассовом кресле позади нашей маленькой кухоньки. Его голова была наклонена и он избегал смотреть на меня. В нём виделось чувство, что он ожидает, что ему сейчас принесут огромную боль. Я наклонилась ниже, так чтобы посмотреть в его глазёнки. Он ударил одного из мальчиков и хотя я знала, что с этим надо разбираться, время для этого ещё не пришло.
Я посмотрела в его лицо и сказала: «Стив, я люблю тебя. Ты любим. Я люблю тебя, потому что я тебя люблю. Бог любит тебя. Он не будет казнить тебя. Мы любим тебя. Мы любим тебя». Вновь и вновь я говорила это, пока его глаза не наполнились слезами, которые стали стекать на моё плечо, когда я прижала его к себе.
Тем вечером, когда я говорила о любви Иисуса, Стив отдал свою жизнь Тому, кто никогда не ранит или надругается над ним. Он нашел настоящего Папу. Он начал познавать, что он тоже приглашен в дом Папы, видя как он любим в нашем доме.
Почему я полюбила Стива? Почему он был принят и желаем? Было ли это от того, что он хорошо себя вёл или был милашкой? Было ли это от того, что он был просто чудо–ребёнком, претендующим на международное служение? Вовсе нет. Я полюбила Стива, потому что я полюбила его любовью Иисуса. Навсегда.
Стив был ещё одним шагом в моём познании Божьей неизмеримой любви. Бог любит меня, потому что Он меня любит. Пока я этого действительно не пойму, я буду чувствовать себя как сирота, даже в Папином доме. Но как только моё сердце откроется больше для Его безусловной любви, найти дом станет очень легко.
Танец победы и испытание суфле
У нас хватает приколов в нашей семье. Мы не всегда серьёзные и угрюмые. Мы много смеёмся и некоторые из наших дней бывают очень даже юморные. У Папы в сердце есть великая радость.
Где‑то в наш первый месяц один посетитель привёз нам целую сумку суфле. Наши дети никогда не видели и не пребывали ничего подобного. Как‑то вечером мы сделали костёр во дворе и притащили всё суфле. Громкий визг радости раздавался по всему лагерю, когда наша семья наслаждалась своим первым суфле. Оно сразу же стало любимым.
Через несколько месяцев нам привезли новую порцию суфле, и мы решили сделать ещё одну импровизированную суфле–вечеринку. Наши дети стали кричать в предчувствии тягучей белой сладости, ожидающей их. Единственное, что я не учла, было то, что у нас в лагере тогда были восемь гостей.