Эта поездка так ничего ей и не принесла. Ну, кроме ее похищения, разумеется.
Хотя чему тут было удивляться?
Эмма устало вздохнула и медленно двинулась в сторону кровати, на которой лежали вещи, что он ей оставил. Разумеется, из всего нижнего белья, что она взяла с собой, он выбрал самое крошечное и прозрачное. Мысль о том, что он перебирал интимные предметы ее туалета, специально выбирая комплект для нее, заставила Эмму покраснеть в тысячный раз с момента их встречи. Она, должно быть, уже израсходовала галлон крови, краснея из-за него.
Лаклейн также остановил свой выбор на длинных брюках, кофточке с высоким воротником, свитере и жакете. Он что, хотел похоронить ее в одежде?
В этот момент он вновь появился в комнате, и Эмма в один прыжок оказалась на кровати, у самого изголовья. Даже с ее острым слухом она не услышала его приближения.
При виде этого стремительного движения, Лаклейн вопросительно приподнял брови.
— Так сильно боишься меня?
Эмма вцепилась в полотенце. Я даже собственной тени боюсь, что уж говорить о ликане-переростке! Но в его голосе не было злости или раздражения, и она набралась смелости, чтобы изучить его из-под полуопущенных ресниц. Сейчас его глаза были того теплого золотистого цвета, а сам он одет в новые вещи, которые делали его похожим на миллионера тридцати с лишним лет. Или, что более вероятно, на божественно сложенного мужчину-фотомодель, изображающего из себя миллионера.
Ублюдок был невероятно привлекательным мужчиной, и, очевидно, прекрасно это знал. Что вызывало раздражение.
— Ты дважды на меня нападал. У меня есть основания быть испуганной.
В Лаклейне вновь начала нарастать ярость.
— Это было до того, как я дал слово, что не причиню тебе вреда, — но затем, вроде бы справившись со своим характером, он сказал, — всё готово. Машина уже здесь, и я оплатил номер.
Она представила себе размер этого счета. Пускай он и разломал антикварный ночной столик, все равно его стоимость не сравнится со стоимостью ее проживания здесь.
— Но я снимала этот номер на протяжении нескольких недель, я могу сама заплатить…
— Ты и заплатила. А теперь спускайся оттуда.
Проигнорировав его протянутую руку, она перебралась на противоположную сторону кровати и ступила на пол, чувствуя, как начинает кружиться голова. Эмма боялась самого худшего — полного опустошения своей кредитной карточки.
— Полагаю, за твои новые вещи заплатила тоже я? — сейчас, когда их разделяла кровать, рискнула спросить она. Эмма легко узнавала качественные вещи — все валькирии обладали этой способностью, ведь они унаследовали жадность Фрейи — а, судя по виду, его одежда была не из дешевых.