— Ты во всем виноват со своим проклятым «Клубом убийств»! — И вышел.
Доктор Фелл, мрачно хмыкнув, продолжал медленно продвигаться вперед с подносом.
— Добрый день! — проговорил он несколько смущенно. — Это был…
— Да, Стив Куртис.
— Я… вот! Приготовил вам чай, — сказал доктор Фелл, протягивая Майлзу поднос. — Я заварил его по всем правилам, — извиняющимся тоном добавил он, — но потом меня увлекла одна мысль, и только через полчаса я добавил молоко. Боюсь, что все уже остыло.
Объяснение было произнесено и выслушано со всей серьезностью, ибо и доктор Фелл, и Майлз думали о другом.
— Очень хорошо, — сказал Майлз. — Благодарю вас!
Он сел в кресло у камина, пригубил чашку и поставил поднос на пол, подготавливая себя к малоприятному покаянию.
— Я действительно виноват в создавшейся ситуации, — сказал он.
— Спокойствие! — строго ответил доктор Фелл.
— Я допустил промах, доктор Фелл. Я пригласил сюда Фэй Сетон. Бог знает зачем, но она — здесь. Вы обратили внимание на слова Стива?
— Какие именно?
— «Есть люди, которые всюду приносят несчастье, где бы они ни появились».
— Да, обратил.
— Вчера вечером все мы слишком переволновались и устали, — продолжал Майлз. — Когда Риго шептал: «Чур-чур, нечистая сила», — я бы не удивился, если бы увидел перед собой само исчадие ада. Конечно, сейчас, при свете дня, — он кивнул на окно, за которым зеленый лес купался в солнечных лучах, — сейчас глупо пугаться зубов вампира. И все же… Бывает, что кто-то словно смущает мир и покой, словно притягивает беды и несчастья… Вы меня понимаете?
— О! Да, понимаю. Но прежде чем кого-то обвинять…
— Да?
— Не следует ли нам лишний раз убедиться, — сказал доктор Фелл, — что именно мисс Фэй Сетон выступает в роли возмутительницы спокойствия?
Доктор Фелл, грустно поглядывая на него поверх криво сидящего на носу пенсне, нашел в одном из карманов своего жилета пенковую трубку, набил ее табаком из кисета и, грузно опустившись в кресло, разжег табак спичкой.
— Сэр, — продолжал он, посасывая трубку и заметно оживившись, — я, конечно, не мог принять всерьез версию Риго о вампирах, когда читал его рукопись, хотя, заметьте, я могу верить в вампиров, слоняющихся среди людей, и даже могу поверить в вампира, который убивает стилетом; но я никогда не поверю в вампира, который может стащить портфель с деньгами. Этот факт нарушил допустимую связь событий и кое в чем меня разубедил, а когда вчера вечером вы пересказали мне историю Бруков, на сей раз в изложении Фэй Сетон, и упомянули об одном обстоятельстве, не упомянутом в рукописи Риго, у меня в голове прояснилось. Я увидел, что в основе трагедии лежит жуткая человеческая подлость и поистине дьявольский замысел… А потом случилось загадочное происшествие с вашей сестрой. Тут действительно поверишь, что не иначе как сам сатана вмешался. До тех пор пока мы не узнаем, что произошло в комнате или за окном, мы не можем вынести обвинительный приговор Фэй Сетон. Но оба эти события — убийство в башне и испуг вашей сестры — взаимосвязаны, взаимозависимы, и оба каким-то образом втягивают в свою орбиту эту странную молодую мисс с волосами цвета старинной бронзы. — Он помолчал. — Простите мой нескромный вопрос: вы влюблены в нее?