— Кто там? — ответил, немного помедлив, спокойный голос.
Это был голос Фэй. Значит, с ней все в порядке.
Майлз, поколебавшись секунды две, нажал ручку двери, искоса взглянув на тени, скользящие по стене. Дверь была не заперта. Он переступил через порог.
Фэй Сетон, все еще в пальто поверх своего серо-голубого платья, стояла у комода и обернулась на скрип двери. Выражение ее лица было безмятежно спокойным, даже равнодушным, пока она не увидела, кто вошел. Тогда она приглушенно вскрикнула.
Майлз окинул взглядом обстановку. Занавески были опущены, но на серванте стояла яркая лампа под абажуром. Мебель в спальне была старая, обои — выцветшие, ковер — потертый. Железный ящик, размером с чемодан, видно, в спешке выдвинутый из-под кровати, был открыт.
Голос Фэй прозвучал жестко:
— Зачем вы сюда приехали?
— Я поехал вслед за вами! Мне сказали, чтобы я ехал! Вы в опасности! Надо…
Майлз сделал два шага в глубь комнаты.
— Я не ждала вас здесь, — сказала Фэй, овладев собой и прижав руку к сердцу (знакомый ему жест!). Она улыбалась. — Не ждала… После всего, что… — Затем быстро прибавила: — Кто это с вами?
— Мисс Морелл. Сестра… да… сестра Джима Морелла. Она очень хочет с вами познакомиться.
Когда Майлз увидел предмет, лежащий на серванте, ему показалось, что мир перевернулся.
Сначала он заметил черный кожаный портфель, старый и растрескавшийся, с расстегнутыми ремешками, толстый и слегка приоткрывшийся под напором содержимого. Старый черный портфель мог принадлежать кому угодно. Но рядом лежала тонкая пачка банкнот, и верхняя купюра была достоинством в двадцать фунтов стерлингов. Эта пачка когда-то белых бумажных денег была желтоватого цвета с ржаво-бурыми пятнами.
Заметив пристальный взгляд Майлза, Фэй побледнела.
— Да, — сказала она, прерывисто дыша, — это пятна крови. Крови мистера Брука. Видите ли, он упал на них, когда…
— Ради Бога, не надо, Фэй!
— Вы меня извините, — тихо сказала Барбара, заглядывая в комнату. — Я не хотела приходить, честное слово. Но Майлз…
— Входите, пожалуйста, — вежливо проговорила Фэй, отвернувшись и щуря голубые глаза. — Закройте за собой дверь.
Нет, она не была спокойна. Это видимое спокойствие могло быть либо выражением полного отчаяния, либо… Голова у Майлза шла кругом. Он тщательно закрыл за собой дверь, стараясь выиграть время и прийти в себя, затем положил руку на плечо Барбары, которая была готова убежать, еще раз оглядел комнату, чувствуя, что задыхается здесь, и только тогда смог наконец заговорить.
— И все-таки вы невиновны! — сказал он с неожиданной для себя прямотой. Самое важное, думалось ему, убедить Фэй в ее невиновности. — Ваша вина абсолютно исключена! Выслушайте меня!