пела фиаско, точно так же, как и ее рисовальная. Поэтому мы должны были друг друга ненавидеть.
После того как я вернулась в клинику, было принято решение: никаких выпускных экзаменов. Я так хорошо училась в школе, а теперь нате вам! Перед каникулами я снова пошла на занятия к roc- подину Бабалису. Он официально записал меня на повторный экзамен, это где-то в октябре. Теперь я каждый день занимаюсь по полчаса математикой и снова ничего не понимаю.
Воскресенье, 4 октября 1998
Завтра начинаются экзамены. В б часов 45 минут цивилист Пьет отвезет меня в Мюнхен. Самое ужасное, что я не учила ничего, кроме математики. А теперь я дрожу, потому что боюсь, что не справлюсь.
Четверг, 8 октября 1998
Сегодня мой шестнадцатый день рождения, и самый хороший из подарков я сделала себе сама. Я сдала экзамены: английский — отлично, физра — четыре, немецкий — четыре, теория труда — четыре, а математика — трояк. Но аттестат
будет лучше, потому что во внимание принимаются текущие оценки, а там у меня по математике пятерки. Так что всё совсем неплохо, если учесть, что я ничего не делала и к тому же пропустила школу. Во всем остальном день рождения был довольно скучный. Позвонил отец, а еще Амелия, Рамин, Фиона, Мирка, Никки и Даниэль.
Наконец снова появилась какая-то перспектива.
Рубильник и социальная педагогиня из клиники посоветовали мне не возвращаться домой, а переехать в так называемую коммуну. На самом- то деле это просто интернат. Таких интернатов много, но половина плохие. Они сказали, что нужно привыкнуть к-мысли, что к отцу я не вернусь. Сначала я была в шоке и сразу же отказалась. Мне нужно к друзьям, к Пикассо, в привычную обстановку. Прошло несколько дней, и эта мысль стала мне нравиться — наконец-то можно будет выбраться из привычного болота. Мне стало ясно, что дома у меня практически нет шансов выздороветь и вести нормальную жизнь. Социальная педагогиня и Рубильник тут же всё уладили.
Уже почти неделю я вешу 66,8 килограмма. Наконец-то мне перестали ежедневно повышать количество калорий. Меня откормили как следует, я стала просто жирной. По крайней мере, я
это чувствую и уверена, что рои ощущения недалеки от истины.
Как только отсюда выйду, я должна похудеть, это решено.
Вторник, 27 октября 1998
Боже мой, одни нервы! Как я волнуюсь! Сегодня мы с социальной педагогиней ездили в М. Это крошечный пригород Мюнхена, в котором живут одни богачи. Здесь в качестве пробы я должна aUU провести один день в коммуне. Снаружи дом как дом, такой же, как все. Мы припарковались и прошли через деревянные ворота в маленький дворик. Из дома вышел мужчина среднего роста, на вид лет сорока, и крикнул нам, чтобы мы проходили. Потом уже другой мужчина, помоложе и очень симпатичный, две женщины очень строгого вида, социальная педагогиня и я расположились за столом для беседы. Женщин зовут Карлотта и Коринна. Итак, мы разговаривали. Говорили, естественно, обо мне. Я рассказала правду. Соврала только один раз, когда меня спросили насчет наркотиков. В клинике я тоже сказала, что никогда не имела дела с наркотиками, а так как я не курю, они мне сразу же поверили. Здесь я не была так уверена, что они приняли все на веру, но сделали